роста. Почему-то сидеть у его ног на коленях оказалось ужасно дискомфортно и, поведя плечами в жесте, изображающим недовольство, я поднялась с пола, выпрямляясь.
Но даже в таком положении я была ростом ему всего лишь до подбородка.
Подняла взгляд.
– Как вы здесь оказались?
– Это квартира моей сестры, – мужчина равнодушно пожал плечами, – я могу появляться здесь когда захочу.
Ну, конечно. А какого ответа я ещё могла от него ожидать? Уж точно не слов с извинениями.
– Простите, но вы могли бы в следующий раз не подкрадываться ко мне вот так… внезапно? Мы, художники, подобного не любим. И когда за нами наблюдают со стороны – тоже. Это, знаете ли, всегда нервирует… А ещё может повлечь за собой… ммм, весьма плачевные последствия в отношении наших работ. Пожалуйста, не делайте так больше.
Я говорила спокойно и размеренно, словно объясняла маленькому ребенку какую-нибудь непреложную истину. В роде той, что засовывать палец в розетку может быть опасно для жизни, а земля и мелкие камушки из песочницы на самом деле не съедобны.
Мужчина сощурил глаза. Усмехнулся.
– Я учту, что к тебе не стоит подходить со спины, Кира, – со странной, неясной интонацией произнес он, – но не нужно задерживать здесь допоздна.
Допоздна?
Я мельком взглянула на огромные панорамные окна, занимавшие всю левую от спальной зоны стену. Вечер ещё не наступил, лишь небо было затянуто серыми тучами, отчего казалось, что уже почти стемнело.
В комнате горела большая потолочная люстра, которую я включила, когда ещё было совсем светло, а поэтому неудивительно, что, погрузившись в работу, счёт времени я потеряла и приближение вечера практически не заметила. Но, вроде бы, в этом мой план и заключался. Работать, ни на что не отвлекаясь, а в особенности – не следя за временем. И именно поэтому я так обрадовалась оставленным Софией ключам.
– У нас с вашей сестрой не было договорённостей относительно времени работы. Она оставила мне дубликаты ключей и сказала, что приходить я могу в любое время, согласно удобному мне графику. Мне нравится работать по вечерам и даже ночью.
– И всё же, ты не будешь работать здесь так долго.
– Это что, ультиматум?
Мне не ответили. Кажется, игнорирование моих вопросов уже становится традицией.
Вместо этого, Дамир скользнул взглядом по моему лицу, рассматривая, а потом…
– У тебя краска на щеке, – мужчина протянул руку, касаясь кожи чуть ниже правой скулы.
Я, никак подобного не ожидавшая, резко отпрянула, едва не вляпавшись в разложенные на полу тюбики и палитры. Выругалась сквозь зубы.
Мужчина вновь нахмурился.
Ну, я ведь ещё в прошлый раз просила не тянуть ко мне руки! Как же ещё ему объяснить, что чужие прикосновения меня… нервируют.
Выхватила из кармана телефон, посмотрела
