чем милонат. Но и он не безвреден, постоянное применение повлечет необратимые последствия.
– Откуда у меня вообще столько квадров?! – не сдержалась я. – Притом чужих… Что я такого сделала, чем обрекла себя на такие мучения?
В изумительных глазах Фокса промелькнула ярость, помноженная на страдание. Кулаки сжались, сидящая на плече стрекоза ожила. Подлетела ко мне и замерла в нескольких миллиметрах от лица.
– Лира, не тронь! – осадил ее Фокс. – Уголек ни в чем не виновата. Она всего лишь жертва эксперимента, не более. Даже удивительно, что ей удалось прожить так долго и при этом не утратить человеческих качеств.
Стрекоза сверкнула на меня радужными глазами и вернулась на плечо хозяина. Но не замерла, как прежде, продолжая сверлить меня взглядом.
– Голодна? – спросил у меня Фокс, словно позабыв о сути разговора. – Вижу, ты пришла в себя, а значит, можешь переваривать пищу. И новости.
Если в первом я не сомневалась, то со вторым не могла согласиться. Голод действительно давал о себе знать, как и обезвоживание. Но стоит ли мне знать правду о себе? Может быть, лучше прожить оставшуюся жизнь в неведении? Продолжить думать, что я всего лишь ненужный ребенок, оставленный в шахте, чем знать о каких-то там экспериментах?..
Мой нерешительный кивок заставил Фокса улыбнуться.
– Ну же, Уголек, не падай духом, – потребовал он. – Сейчас переберемся в мою каюту, поужинаем. Поговорим, а после решим, как поступить с тобой дальше.
Его добродушный тон не ввел меня в заблуждение. Джекоб Фокс заметно нервничал, хоть и пытался это скрыть.
Вместе мы пробрались на верхнюю палубу. Встреченные по дороге бестеры отдавали директору честь и недобро косились мне след. Но одного предупреждающего покашливания Фокса оказалось достаточно, чтобы окружающие утратили ко мне интерес. Вернее, создали видимость.
И на нижней, и на верхней палубе царил беспорядок. Всюду валялись ведра, детали, какие-то обрывки. В одном месте я даже заметила погнутые перила и развороченный пол. Будто тайфун по дирижаблю прошелся – ни больше ни меньше.
– Да, немало ты дел натворила, – заметил Джекоб Фокс. – Но ничего, пусть ученики разомнутся, им полезно. Расслабляться бестерам нельзя ни при каких условиях.
Я опустила голову и ссутулилась. Теперь понятно, отчего на меня так недобро поглядывают. Выходит, потряхивание и прыжки дирижабля мне не привиделись в горячечном бреду. Все происходило на самом деле.
– Простите, я не хотела… – единственное, что мне удалось сказать в свое оправдание
Каюта Фокса больше походила на лабораторию или склад запчастей. Стол, узкая кровать, стеллажи – все завалено книгами, обрывками рукописей, непонятными и слегка пугающими приборами. Вперемешку со всем этим безобразием валялась скомканная одежда, несколько масок, носки. Почти как в комнате Пашки и Макарки, только игрушек больше.
– Неужели и сюда добрались вспышки
