спокойным, но именно показная безмятежность особенно пугала.
Кориков ничем не выдал своего волнения – лицо застыло в маске египетского сфинкса. «А вот пальчики-то дрогнули, – не без удовольствия отметил Вадим, – кому же охота в петушином углу жить?»
– Я тоже имею кое-какие возможности, майор, – сдержанно заметил Кориков. – Их вполне хватит, чтобы в ближайшую неделю отправить тебя к праотцам.
– Не о том ты поешь, – без обиды произнес Шевцов. – Пугали меня. И поверь мне, те самцы были поматерее, чем ты, но вот, как видишь, я здравствую и по сей день. Да и ты ведь не из железа создан.
Майор Шевцов с допрашиваемым были ровесниками. Наверняка в молодости они слушали одну и ту же музыку, поклонялись одним и тем же идолам. И, может быть, имели одних и тех же женщин (мир гораздо теснее, чем нам кажется). Значит, в какой-то степени являлись молочными братьями.
Будь судьба к Шевцову не столь милосердной, он вместо майорских погон, возможно, носил бы арестантскую робу, и это немудрено, если в юности культ силы был куда престижнее романтических отношений между мужчиной и женщиной.
Год назад, заглянув в старый дворик своего детства, он не без удивления узнал, что половина его давних приятелей пребывает за решеткой или уже отсидели. Но даже милицейские погоны не помешали ему, как и прежде, распить с друзьями бутылку вина.
– А ты не из пугливых, – одобрительно протянул Кориков. – Ладно, считай, что я пошутил, у ментов своя работа, у нас своя. Наезжать на вас, следаков, это не по понятиям.
– А ты с ними знаком, с понятиями-то?
– Не без того. Только зря ты у меня сигарету вырвал.
– Извиняться не стану, не надейся. Но у меня к тебе есть еще пара невинных вопросов.
Неожиданно лицо Корикова напряглось, а правая рука как-то незаметно скользнула вниз. Шевцов запоздало пожалел о том, что оставил охрану дожидаться за дверью. Проще было бы держать за спиной допрашиваемого пару крепких омоновцев, а руки задержанного прикрепить браслетами к столу и при каждом неуважительном слове поучать его увесистой дубинкой.
Шевцов осмотрел кабинет – для борьбы он был тесноват, не очень-то разгуляешься. Единственное, что Кориков сможет сделать в данной ситуации, так это обеими руками опрокинуть на него стол, ударом ноги выбить раму, далее пробежать пятнадцать метров по открытому пространству и скрыться в соседнем переулке. Пройдет с десяток секунд, прежде чем сообразят, в чем дело, а их будет вполне достаточно, чтобы умчаться на попутной машине. А там уже достать Корикова будет почти невозможно. С его крепкими криминальными связями детской забавой станет организовать фальшивый паспорт.
С месяц он будет скрываться где-нибудь в затхлой российской глубинке, а потом затеряется в цивильной Европе.
Самое скверное, что Шевцов не успеет ничего предпринять, – обрушившийся стол разобьет грудь, и потом ему долго придется кашлять кровью. Приподняться бы, чтоб ударом ноги отшвырнуть от себя стол, но такой прием может
