его нет…
Прошёл год, а я иногда продолжаю прислушиваться к звукам из подъезда. Иногда я думаю, а вдруг мне всё приснилось? И именно вот эти шаги – это шаги моего Глеба и он сейчас позвонит в дверь и я встречу его с работы и всё у нас будет как раньше…
Мои глаза наполнились слезами. С этими жестокими и несправедливыми ударами судьбы я до сих пор не смирилась.
Сколько раз я слышала подобные слова от женщин, у которых родились особые детки. Сколько раз они задавали себе и другим вопрос «Почему именно у меня такой ребёнок?» И сколько раз я им говорила, что не нужно пугаться этого диагноза, нужно принять своего ребёнка таким, каким он родился и просто помочь ему влиться в эту жизнь, приложив больше усилий.
Счастье у всех одинаковое, а вот горе у всех нас разное…
Итак, подведу итог. У меня нет ни ребёнка, ни мужа. Есть только профессия, в которой я нахожу утешение. Я устало откинулась на спинку дивана.
– Нельзя сдаваться, – произнесла я вслух. – Надо как-то жить дальше и устраивать свою жизнь…
Отпуск, чтоли взять?
Глеб очень хотел побывать в Италии… В Портофино…
Глава 3
Богдан
Нотариус предупредил управляющего делами семьи Инги, что мы приедем за девочкой и после этого звонка, мы тот час отправились в путь.
– Вы видели ребёнка? – спросил у него, когда остановился на красном свете светофора.
Владлен Михайлович криво улыбнулся.
– Нет, Богдан Юрьевич. Я не видел девочку. Инга не показывала её никому кроме тех людей, кто работал в доме. Вы переживаете о её состоянии здоровья?
– Я не поэтому спрашивал, – ответил ему и тронулся на зелёный свет.
– Скоро вы сами её увидите, Богдан Юрьевич, – хохотнул Войнич. – Разрешите задать вопрос?
Нотариус пожевал нижнюю губу, косясь на меня.
– Спрашивайте, – произнёс я.
– Вы уж извините за то, что сейчас спрошу… Вы ничего не сказали по поводу наследства… Вы хотите сначала взглянуть на ребёнка, чтобы понять для себя, нужна вам эта обуза или нет?
Я резко свернул на обочину и включил аварийку.
Повернулся всем корпусом к нотариусу и произнёс:
– Меня волнует сам ребёнок, а не наследство.
– Тогда почему вы не подписали сразу все бумаги? – удивился он.
– Потому что я не привык верить словам и бумагам, Владлен Михайлович. Я верю только своим глазам и ощущениям.
– Не понимаю я вас… – произнёс он. – Не сердитесь за такой вопрос, я не хотел вас оскорбить или обидеть…
– Вы меня не оскорбили и не обидели, – ответил ему. – Вы просто задали гнилой вопрос незнакомому вам человеку.
Войнич открыл рот, чтобы что-то сказать, но поймав мой суровый взгляд, захлопнул рот и отвернулся.
Я плавно вырулил автомобиль на дорогу, и мы снова держали путь в сторону дома, где
