style="font-size:15px;"> – То есть деда похоронить?
– Ну да. Я так и сказал.
– Но ты же преступник, мародёр. Зачем тебе это?
– И что, раз преступник – значит, не человек? Обидно, парень.
– Не пытайся мне доказать, что вы нормальные. Я для таких, как ты, – всего лишь добыча.
– В поле – возможно. Не отрицаю. Но не здесь и не сейчас. Кто же я буду, если на кладбище грабить начну? – спокойно произнес Артист и, наклонившись, подобрал лежавшую у его ног лопату. – Ладно, хорош разговоры разговаривать, надо дело сделать. Нехорошо это, когда мертвец неупокоенный.
– Будто ты всех своих жертв закапываешь, – усмехнулся Марк, тоже поднимая лопату.
– Ну, всех, не всех, но стараюсь как-то уважить. Хотя я вообще убивать не люблю, – пожал плечами Артист и, отвернувшись от Марка, заорал в ночь. – Трухлявый, тащи кайло. Лопаты землю не возьмут.
Спустя минуту на кладбище закипела работа. Как понял слегка удивлённый этому Марк, Артиста мародёры слушались беспрекословно. И неплохо разбирались в искусстве копки могил. Как-то внезапно вокруг Марка появилось много людей. Двое рубили поруб, еще трое стучали молотками, собирая из неизвестно откуда взявшихся досок гроб. Трухлявый – маленького роста мародёр с крысячьей мордой, обезображенной шрамом, пересекающим левую щеку, – усердно долбил кайлом землю. Артист и Марк работали лопатами…
Спустя несколько часов усердной работы могила была готова. Занимался рассвет. Тело старика, уже укутанное в саван, Артист и Марк аккуратно положили в гроб и заколотили гвоздями крышку. Моби и Дик – двое неразлучных братьев верзил – опустили гроб в могилу. Все мародёры вместе с Марком прошлись вокруг могилы, бросая вниз горсти земли…
Когда могила была закопана, Марк установил наспех сделанный крест и повернулся к Артисту:
– И что теперь? Рядом меня положите?
– Окстись, придурок! – рыкнул на него Трухлявый. – Кто же на святой земле непотребства вытворяет? Мы же не нелюди какие-то, понятия знаем.
– Ладно тебе, Трухлявый, – усмехнулся Артист. – Не видишь, боится парень. И правильно делает. Да только ты всё правильно сказал. Не тронем мы тебя, чудило, – обратился он к Марку.
– Как-то это странно! – пожал в недоумении плечами Марк.
– Да ничего странного, – засмеялся Артист. – Я же тебе говорил – не люблю я убивать почём зря. Давай лучше присядем, помянем старика.
– Это дело, – улыбнулся Трухлявый.
– Э, нет, брат. Не с тобой. Я с парнем хочу наедине посекретничать.
– Что он, девка, что ли? – удивился Трухлявый.
– А если двину? – нахмурился Марк.
– Вот, это по-нашему! – воскликнул Артист. – Давай, парень, присаживайся! А ты, Трухлявый, отчаливай к остальной братии. У них уже пойло льётся.
Артист, после того как Трухлявый ушёл, шустро разлил из фляги по стаканчикам, что он достал из внутреннего кармана куртки, и протянул один Марку.
– Выпьем?
