взгляда, доставшегося ему от деда, колдуна малоизвестного африканского культа икоко. Поэтому высокий Адриен Квимбе, пренебрежительно поглядывая на окружающих своими воспаленными красными глазами, напевая двузубым ртом какие-то одному ему понятные мелодии и распространяя вокруг себя жесткий запах марихуаны и мочи, плыл посреди расступающейся толпы как ледокол по торосам Ледовитого океана – мощно и гордо.
Вчера закончилось ежемесячное пособие, а очередное выдадут только через две недели. Нет, вот почему бы не выдать всю сумму сразу? Каждый раз задаю им этот вопрос, и каждый раз дурни, которые называют себя социальными работниками, только виновато разводят руками. Да, уж что-то, а делать виноватый вид они умеют. Особенно эта белобрысая дура, которая все время пристает ко мне со своими образовательными программами. Засадить бы ей по самые сопли, чтоб заткнулась со своей любовью! А что? Когда-нибудь так и сделаю.
Адриен Квимбе доплыл до подземного перехода неподалеку от площади Святого Петра. Здесь он уселся на ступеньку, с удовольствием наблюдая, как толпа прохожих разделяется на два потока, чтобы вежливо обогнуть его. Проходя мимо, все смущенно отводили глаза. Лишь одна девушка в широком сарафане и с какими-то цветами в волосах, присела рядом и с беспокойством спросила:
– С вами все в порядке? Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Можешь, – ответил Квимбе. – Отсоси у меня и дай пять евро.
Девушка испарилась, но вскоре с тем же вопросом подошли двое полицейских. Им он не стал предлагать отсосать, а сказал, что просто присел отдохнуть. Удовлетворившись ответом, полицейские отвалили, после чего появился работающий в переходе нищим румын. Он не стал задавать вопросов о здоровье, а просто сказал:
– Встал! Свалил! Второй раз не повторяю.
Сквозь толпу прохожих Адриен Квимбе рассмотрел в глубине перехода несколько внимательно смотрящих на него глаз. Решив, что он уже достаточно отдохнул, Квимбе встал и пошел дальше своей дорогой.
Вскоре он оказался на улочке, одна сторона которой была заставлена старинными каменными домами под красной черепицей, а другая представляла собой усыпанный маргаритками зеленый холм. Здесь было красиво и спокойно. Из одного здания, утопающего в тени деревьев, доносилась негромкая музыка и приятные запахи. Ресторан. Даже джавайнский ресторан. Однажды в Вене, пользуясь осенней непогодой и отсутствием куртки – а полученный от волонтеров пуховик он оставил на скамейке неподалеку – он выклянчил у посетителей джавайнского ресторана 58 евро. Это был его личный рекорд! Сейчас, конечно, не осень, но попробовать стоит.
К ресторану подкатил шикарный синий кабриолет, из которого вышли двое: коренастый белобрысый парень в очках и чернокожая девушка. Адриен Квимбе развязной походкой направился к ним.
– Э, слышь, сестра! – крикнул он, протянув руку, но не в просящем, а в требующем жесте. – Дай-ка пять евро. Дай пять евро, и я пойду своей дорогой. А, сестра? Пять! А лучше десять!
Девушка была, очевидно, очень впечатлительная,
