приедут врачи, и всё будет нормально. Идите-ка вы с Бони домой, а то на вас смотреть страшно.
– От-ткуда ты знаешь п-про п-преждевременные роды? – Спросил я, заикаясь от ужаса, но, не имея силы оторвать взгляд, от всё прибывающей крови.
– Мне Лиля говорила, что у Кристи срок в середине марта, а сейчас ещё январь не кончился.
Лиля, точнее Лилия Альбертовна, это жена полковника Сазонова. Вера рассказывала, что дочь Сазоновых, Дина умерла от онкологии, когда Кристине было всего шесть лет и дед с бабкой сами поднимали внучку. Насколько я знаю, опять же по рассказам супруги, девочка благополучно заончила медицинский институт и работает медэкспертом в полиции. Замуж она вышла за своего коллегу, не нарушая традиций «Ментовского дома».
«Скорая» приехала на удивление быстро. Врач – высокая статная блондинка попросила нас уйти и не мешать. Сама она склонилась над роженицей. Мы ещё не успели войти в квартиру, как докторица, по-девчоночьи взвизгнув, скакнула из кабины.
– Нина, звони диспетчеру! Пусть срочно вызывают травматологов или реаниматологов. Не знаю. Женщина ранена! И в полицию пусть позвонят.
Сама она привалилась к стене и пробормотала жалобно:
– Никогда такого ужаса не видела.
Первая мысль, возникшая у меня, была о том, что человек, ранивший Кристину, может быть где-то рядом. Он просто не мог далеко уйти. Я вспомнил, что я мужик, и, загнав всех женщин в квартиру, остался у лифта. Бони припал к полу от ужаса, но меня не бросил.
Минуты казались часами. На лифт я даже не смотрел, сосредоточив внимание на лестнице. Кристина едва слышно стонала. А моё сердце билось о рёбра с громким стуком, заглушая все остальные звуки дома. Поэтому, я даже не сразу понял, что вторая бригада врачей уже приехала.
Врач огромный плечистый и волосатый, больше напоминающий разбойника с большой дороги, чем представителя самой гуманной профессии, рявкнул у меня над ухом:
– Где Олонецкая?
– А? Кто?
– У вас другая бригада была? Они что, уехали?
Наверно, он принял меня за идиота, потому, как я не сразу сообразил, что ответить.
– Простите, они в нашей квартире.
– Что они там делают? Там ещё кому-то плохо?
Я, наконец, стряхнул с себя отупение.
– Нет, просто я отправил всех женщин туда, опасаясь, что убийца где-то рядом.
– Но, но, мужик, пока никто не говорит про убийство, – прорычал врач, и потом спросил совсем другим тоном, – ну, что там, Степан Гаврилович?
Похожий на мокрого скворчонка второй доктор, присевший на корточки перед Кристиной, сердито пробурчал в ответ:
– Плохо. Какая-то сволочь бедняге чуть голову не отрезала. Ножевых ран не один десяток. Мразь! Здесь работать невозможно. Выносим девушку на простор.
В это время с топотом прибежали по лестнице полицейские. Они были запыхавшиеся и злые.
– Что с лифтами? – Сурово поинтересовался майор.
– А
