шутку.
Ася вдруг почувствовала раздражение, которое росло, не останавливаясь.
Сагадат апа присела на ложе, оно угрожающе накренилось, вслед шевельнулось тело покойной. Она удержала Верку, медленно поднялась.
– Надо вторую дверь, – губы Сагадат апы тронула вымученная улыбка.
– Хватит уже, – выдохнул Руслан, глядя на старуху. – Нашла время шутить.
– Надо вторую дверь. – Она смотрела, как маленький ребенок, который знает всего три слова и повторяет их опять и опять в надежде, что кто-нибудь его наконец поймет. Голос у нее был тихий и спокойный. Губы и щеки постепенно белели и деревенели, и она говорила все медленней, проглатывая последние звуки. – Надо втору…
Руслан горестно вздохнул не в силах что-либо понять.
Дверь решили снять в зале. Пока думали, дергали, Сагадат апа покорно сидела на краю дивана. Она уже напоминала скорбный призрак, которого задерживают на земле эти нерасторопные люди. Видно, что она делает огромные усилия, которые превышают возможности тела, вдруг утратившего силу жизни.
Потом действие стало разворачиваться очень быстро. Быстро уложили дверь, простынь, старуху.
– О Аллах, Сагадат апа. Что ж ты творишь? С ума сошла, что ли?
Ася кинулась подкладывать полотенце под голову старухи, Руслан суетился, пытался заговорить, но подбородок дрожал, не давал разомкнуть губы.
Сагадат апа тихо сжала Асину руку, с трудом выдавила из груди:
– Три дня…
– Чего? Что? – бормотала Ася, зубы у нее стучали.
– …Я не успела… – сухая ладонь старухи разжалась.
Первый раз в жизни Руслан с Асей, дрожа, мостятся друг к дружке, бок о бок, плечом к плечу – в первый раз они прочувствовали беспомощность этого мира перед другим, неведомым.
Руслан приложил свою загрубелую ладонь ко лбу старухи – никаких признаков жизни, лоб был таким же, как и все остальное тело: холодным и чужим.
Ветер за окном усилился, ветки и листья тополя бились в стекло. Они словно шептали молитву по усопшим.
Руслан позвонил в скорую, оттуда его звонок перенаправили в милицию.
Через четверть часа появился молодой, на вид совсем мальчишка, участковый, увидев одновременно два тела, удивился, еще больше удивился рассказу Загребиных. Он честно пытался вникнуть в эту историю и по несколько раз задавал одинаковые вопросы, но ответы то ли не понимал, то ли забывал.
Руслан постоянно бегал курить, Ася холодным полотенцем пыталась успокоить головную боль, но оба с трудом сдерживали эмоции.
– Что за ночь, – жаловался участковый, заполняя бумаги, – шестой вызов за ночь… так кем, вы говорите, вам приходятся усопшие?
– Знакомые, – по пятому кругу говорили то Руслан, то Ася.
– А как вы оказались здесь, кто вас пригласил… документы есть… не ваши, а усопших.
Как участковый путался
