меня, как правильно вести себя среди девчонок, чтобы они посчитали тебя крутым: ты должен выглядеть отрешенно. Я кивнул в ее направлении и переключился на плакат, рассказывающий, что произойдет через два дня.
На нем была фотография улыбающегося во весь рот отца Бомгартена в клоунских зеленых очках.
Всем любителям солнечных затмений: приглашаем на великое американское полное солнечное затмение. Покажите вашу гордость за школу. 17:00. Очки для наблюдения выдаются в канцелярии.
– Имя у тебя есть? – спросила Брукс.
Есть, конечно. Снова кивание. Мне просто необходимо что-то сделать со своим проглоченным языком.
– А ты всегда такой грубиян?
Нет. Я вообще не грубиян. Только когда со мной заговаривают симпатичные брюнетки. Я повернулся к ней, хрипло прокашлялся и выдавил:
– Зейн.
– Ты новенький?
– Первый день, – кивнул я. – А ты? Почему не в форме?
Брукс улыбнулась, и меня словно пронзили мегаватты «Вау!»
– Впечатляет, – сказала она. – Первый день и уже вызвали к Бомгартену? Это, похоже, новый рекорд.
Я выпрямился.
– А ты что натворила?
Она откинулась на спинку стула, абсолютно расслабленно, словно ей не нужно было объясняться перед директором школы.
– Расскажу позже, – бросила она, и мое сердце куда-то провалилось.
Позже? Значит, она собирается поговорить со мной еще раз. Класс!
Я взглянул на желтую прозрачную папку, которую она держала на коленях. Внутри лежал листок, на котором она что-то нарисовала. Не глупые сердечки или свое имя затейливыми вензелями, не милые мордочки котят. Нет, она нарисовала монстра с волосатыми скрюченными пальцами и выпученными глазами. Я чуть не упал со стула. Подождите-ка… А это не тот самый, что встретился мне прошлой ночью? Я поморгал, дабы удостовериться, что с головой все в порядке и мне не мерещится. Нет, монстр был на месте, деталь в деталь. Я уже собирался спросить ее об этом, но тут дверь в кабинет распахнулась, и отец Бомгартен кивком пригласил меня войти.
Вот черт! Я так увлекся, что забыл про свою дурацкую трость. Если Брукс увидит, как я хромаю, она точно не захочет со мной больше разговаривать. Я сделал единственное, что в тот момент пришло мне в голову: уронил рюкзак на пол, наступил на него и притворился, что споткнулся о порог. Понятно, это был не самый ловкий трюк, но пусть уж лучше она считает меня неуклюжим растяпой, чем Сэром Хромселотом.
Итогом моего посещения кабинета Бомгартена стало десять молитв по розарию, задержка после уроков в течение недели, звонок маме и извинение перед тем сопляком, которого я торпедировал тростью. Первый день выдался так себе, если не считать встречи с Брукс. За одно это стоило все вытерпеть. К сожалению, к тому времени как я закончил свой последний заход с молитвами, она ушла, и остаток дня я ее не видел.
Я все размышлял,
