– гораздо более высокий класс, Бобби!
– Да?
– А что там сказал Причард перед смертью? Помнишь, ты говорил мне в тот день на поле для гольфа. Этот смешной вопрос.
– «Почему не Эванс?»
– Да. А что, если именно это?
– Но это же смешно.
– На первый взгляд – да, но вдруг это что-то важное, Бобби? Я уверена, что все дело в этих словах. Ах нет, какая же я дуреха: ведь ты не говорил об этом Кейменам.
– Да нет, говорил, – неторопливо сказал Бобби.
– Говорил?
– Да. Я написал им в тот вечер. Заявив, разумеется, что это, вероятно, не имеет никакого значения.
– А два дня спустя ты получил это письмо от неизвестной фирмы, сманивавшей тебя в Южную Америку?
– Да.
– Ну, – сказала Фрэнки, – не знаю уж, чего ты хочешь. Сначала они пробуют одно, ты отказываешься, тогда они выслеживают тебя и, воспользовавшись моментом, насыпают морфий в твою бутылку пива.
– Значит, в этом замешаны Кеймены?
– Конечно, в этом замешаны Кеймены!
– Да, – задумчиво сказал Бобби, – если твой взгляд на события верен, они просто не могут не быть замешаны. Согласно нашей теперешней теории, все обстоит следующим образом. Погибшего Икс намеренно сталкивают с обрыва (очевидно, это делает Бэссингтон-ффренч). Важно, чтобы Икса опознали неправильно, поэтому ему в карман подкладывают портрет миссис Кеймен, а портрет неизвестной красавицы убирают. Интересно, кто она была?
– Не отвлекайся, – строго сказала Фрэнки.
– Миссис Кеймен ждет появления фотографии, заявляется под видом безутешной сестры и опознает Икса как своего брата из далеких краев.
– Ты не веришь, что он действительно мог быть ее братом?
– Ни на минуту. Ты знаешь, что меня все время озадачивало? Кеймены были люди совершенно другого класса. Погибший был… Ну, может, это звучит ужасно и в духе закоснелого колонизатора на покое, но погибший был, что называется, настоящий господин.
– А Кеймены явно ими не были?
– Явно.
– А затем, когда, с точки зрения Кейменов, все сошло хорошо, тело благополучно опознано, вынесен вердикт о случайной смерти, в садике тишь и гладь, появляешься ты и все портишь, – размышляла Фрэнки.
– «Почему не Эванс?» – задумчиво повторил Бобби. – Ты знаешь, я не понимаю, почему кто-то должен пугаться этой фразы. Что в ней такого?
– А это потому, что ты не знаешь всего. Тут как при составлении кроссвордов. Ты записываешь вопрос и думаешь, что он… идиотски прост и любой на него сразу же ответит, и ты страшно удивлен, когда люди не в состоянии догадаться. «Почему не Эванс?», должно быть, звучало для них как нечто значительное, и им было невдомек, что для тебя это пустой звук.
– Тем большие они дураки.
– Вот именно. Но ведь вполне возможно, они думали, что, раз Причард сказал это, он мог сказать и еще что-то, что тоже вспомнится тебе в
