style="font-size:15px;"> Наверное, Пугало слишком много выпил сегодня.
– После тебя я уйду.
– Куда? – я испуганно выпалила вопрос, посмотрев на мужчину, расплывшегося в улыбке.
– С этой чёртовой работы. Хватит…
– Значит, бросишь меня?
– Нет. Помогу, чем можно и попрощаюсь с тобой навсегда. Надеюсь, что мы больше с тобой никогда не увидимся. Очень не хочу тебя убивать.
Мы долго молчали. Очень долго. Луна светила в окно. Её бледные, тонкие лучи медленно подбирались к моим ногам.
Я всё думала над тем, что он мне сейчас сказал. Я так привыкла ко всему, к этому скучному, однообразному плену. К Пугалу, к нашим разговорам. И теперь мне очень страшно.
– Зачем ты мне всё это рассказал?
– Хочу, чтобы ты выжила. Не сломалась. Чтобы у тебя всё в итоге было хорошо.
Старый, сентиментальный дурак.
– В эту комнату будут заходить разные люди: молодые и старые, мужчины и женщины. Одни будут ласковыми, другие грубыми. Кто-то будет заигрывать, а кто-то угрожать. Но тебе нужен будет француз.
– Француз?
– Да. Он будет смешно картавить и растягивать букву «р». Ты должна ему очень понравиться. Он любит миленьких и послушных. Он – твой единственный вариант. Ты поняла?
– Да.
– Точно? – Пугало больно сжал моё плечо, я поморщилась, но сдержалась.
– Да.
– Вот и умничка. Ложись спать. Скоро у тебя начнётся новая жизнь.
***
…ИДЁМ ДОРОГОЙ ТРУДНОЙ…
Буря так и не утихла. Но мягкая ладонь Пугала вселяла в меня такую уверенность, что я без страха смотрела назад. Тёмные, практически чёрные вихри воздуха стирали всё на своём пути. Не было больше зелёной, сочной травы, высоких, стройных деревьев. Не было знакомых жёлтых кирпичей. Ураган жадно пожирал всё, что оставалось там, позади нас. Пути обратно не было.
– А что там, в том замке? Зачем мне туда идти?
– Туда… идут… всё… путники… дороги…
– Ты был там?
– Нет… Я… не… путник…
– Кто же ты тогда?
– Не… знаю…
Впереди пока виднелись солнце и голубые разводы неба. Впереди ещё жила надежда, что в замке будет что-то хорошее. Должно же быть там что-то хорошее.
Пугало уверенно ковылял вперёд, чуть ли не волоча меня за собой. Тёмная жижа почти перестала стекать с его рук. Пусть моя кожа благодарно её впитывала, но это меня немного пугало. Почему она разъела металл, а моё тело не трогало?
– Что это? Что это за мерзкая дрянь? – я брезгливо посмотрела на эту чёрную гадость и передёрнулась.
– То… что… оберегает…
Оберегает?
– От чего?
– Потом… узнаешь… – Пугало повернул ко мне свою голову, и пламя его свечей показалось мне слишком ярким.
Дорога
