попав на открытое пространство.
Не обладая столь продвинутой ловкостью я и не надеялся увернуться от липких снарядов. Сменив форму и заливая раненную, но еще более злую личинку, как из огнемета, я старался попасть струей в ее морду, и первым заблокировать удар противника. Мне это даже удалось, лавовое пятно обожгло и сковало жвала личинки, но у меня на это ушли все запасы маны из рюкзака.
Вытащив с сокровищницы первое попавшееся копье, я влил в него кровь подземелья, и засадил со всей дури в брюшко оказавшейся поблизости твари. Пара секунд, пока камень не достиг критической точки, и взрыв мгновенно увеличил брюшко врага в несколько раз. Белесая жидкость вырвалась фонтаном из-под шкуры, заливая все вокруг неостановимым потоком быстро твердеющей жижи.
Попавшие под струю насекомые падали, будто застряв в янтаре, но даже гибель ведущих тварей не сильно уменьшила потоки врагов, а лишившись укреплений я вновь оказался в паршивом положении. Лавовый голем сумел освободиться, перекрыв выход из крепости ползучим тварям, но летающим хищникам было на него совершенно наплевать, а огненные духи совершенно не справлялись с кучей врагов.
– Да какого черта! – выругался я, отмахиваясь от врагов вызванным двуручным мечом – словно гигантской мухобойкой. – Откуда вы продолжаете переть?!
– Если у них там гнездо, просто так внутрь не пробиться. – заметила Химари, стараясь не сбивать дыхание. Она тоже держалась, стараясь лавировать между противниками, и никогда не показывая им спину, но наше положение по очевидным причинам становилось все более паршивым, с каждой минутой.
– Нужно отступать, им конца-края не видно! – выкрикнула японка, у которой закончились стрелы.
– Нельзя. – коротко бросил я, обрушивая лезвие на очередную подвернувшуюся тварь, а затем указал на голема окруженного врагами кончиком лезвия. – Отступим – догонят и сожрут.
– Так оставь его тут, потом еще раз вызовешь! – выругалась Химари, с трудом отбивающаяся от трех наседающих на нее жуков. Зачарованный меч с трудом пробивал крепкие хитиновые панцири, оставляя за собой длинный темный шлейф. Не знаю, видела ли это сама девушка, но мне со стороны было ясно – тени и энергия от убитых впитывались в ее татуировки, тонкими линиями тянувшись со всех сторон.
Ее черная пантера без страха бросалась на встречу врагам, проходя сквозь тела, и оставляя глубокие раны. Больше того, чем дольше Химари сражалась, чем больше вокруг становилось трупов, тем больше сама девушка напоминала зверя. Черные волосы, разом выросшие на полметра, развивались за спиной словно крылья. Она скалилась и рычала, показывая удлинившиеся клыки, уже не помещающиеся во рту.
Удары японки становились более хлесткими, быстрыми и смертоносными. Она все чаще использовала не привычный короткий меч, а собственные когти, неестественно выросшие на пальцах. Тень поглощала ее, капля за каплей, и не оставалось сомнения, что продолжи
