спокойствию прежнего болота, что выбегать куда-либо в таком состоянии не пожелала.
Отец был прав и в том, что купил землю подешевле за пределами города. Уже сейчас было видно, что город останется в своих теперешних пределах совсем недолго, да и его торговые партнеры тоже предугадали этот момент и выкупили рядом по большому участку земли и уже строили новые, более представительные и богатые дома. Раньше ведь это и не особо было нужно – не перед кем было выпендриваться, так сказать, да и незачем. Сейчас же вопрос с домом повернулся уже другой стороной, ведь в город начнут прибывать другие купцы и знатные люди, с которыми нужно будет договариваться и наводить мосты, и если ты можешь продемонстрировать свой достаток и таким образом серьезность своих позиций, то это большой плюс. Вот и старались теперь господа местные купцы и мелкая знать – небогатая и, кроме как родословной, ничем похвастаться не могшая. Не считать же за серьезным состоянием небольшой доход, что приносили маленькие деревеньки, раскиданные в окрестностях города?!
Знать здесь наследовала титул от родителя или его дарил король, но непременным условием сохранить его было служение государству, чаще в военной сфере – здесь являлось большой честью служить своему отечеству. Большим плюсом и прибавкой к титулу в виде суффикса «нарам» было наличие своей земли, на которой работают люди, которые за это и платят подать. Эта земля передавалась только старшему сына, если были младшие, они отправлялись зарабатывать свой титул на государеву службу. За пренебрежение обязанностями перед государством титула лишали.
Так, думая обо всем подряд, постепенно я успокоилась и взглянула на вещи более трезво, без пелены бешенства на глазах. Н-да, рассорилась я с профессором знатно, да и с отцом нехорошо вышло… Он-то пришел поговорить насчет кофейни, а из-за этого Фомы неверующего все мои планы, похоже, пойдут прахом. Да и обучение… Как? Ну как теперь с ним заниматься? Нет, извиняться я не собиралась и ни от одного сказанного в запале слова не отказывалась, но как же обучение? За те три месяца, что он здесь находился, я узнала в десятки раз больше об окружающем мире, чем за два года, что прожила здесь с момента своего попаданчества.
За такими вот невеселыми думами я и не заметила, как предмет этих самых дум меня нашел и, немного потоптавшись внизу, окликнул:
– Лейла, слезай, нам нужно поговорить.
На это я лишь фыркнула, но, подумав, все же спустилась вниз. Профессор мотнул головой, приглашая прогуляться до ближайшей лавочки.
Некоторое время мы сидели молча.
– И как вы меня нашли? – буркнула, чтобы хоть что-то сказать.
– Кирим, – лаконично ответил профессор.
Старый Кирим жил в семье отца со времен появления на свет деда Лейлы, то есть теперь моего деда, и был отправлен вместе с моим отцом то ли в совместную ссылку, то ли чтобы приглядывать за нерадивым отпрыском, который пошел против воли семьи.
