заметил и передвинулся на самый краешек дивана с напряженным выражением лица: он пытался услышать, что говорит Суркова.
– Нашли машину Олега, – продолжала она. – В районе Красного Села. Видимо, произошла авария… Владимир Всеволодович, вы слушаете?
– Да-да, конечно… А Олег?
– В машине было тело, но…
Мономах едва не выронил сотовый, но Гурнов успел его выхватить и сказал в трубку:
– Алла Гурьевна, это Иван. Говорите со мной, ладно? Я все слышал.
– Да, так даже лучше, – согласилась Суркова. – В общем, в машине Олега найден обгоревший труп…
– Обгоревший?
– Видимо, после аварии произошло возгорание…
– Насколько сильно обгорело тело?
– Практически полностью.
– То есть установить личность невозможно?
– Судя по тому, что автомобиль принадлежал Олегу Князеву…
– Это ничего не значит, извините! Когда это произошло?
– Двое суток назад. Тело лежит в морге как невостребованное, а машину отогнали на стоянку девятого отдела полиции Красносельского района.
– Камера поблизости от места аварии есть?
– Никаких камер, но у нас имеется кое-что получше – свидетели, дальнобойщики.
– Так что же вы молчите! Они видели аварию?
– К несчастью, нет – проезжали мимо где-то в районе часа ночи и увидели пылающее авто. Они выскочили из кабины, схватили огнетушитель и попытались потушить пламя. К счастью, огнетушителей у них было два, поэтому им это удалось, но спасать уже было некого.
– А вторую машину…
– Они не видели.
– Экспертизу трупа проводили?
– Не сочли нужным, ведь причина смерти, по их мнению, очевидна!
– И каков план действий?
– Если ничего не делать, то будет так: Владимир Всеволодович востребует тело и захоронит его на свое усмотрение. Вы же понимаете, что в Красном Селе…
– Вы что-то делать намереваетесь, Алла Гурьевна?
– Я затребовала и тело, и машину – пусть наши эксперты поколдуют над ней, вдруг что-то нарисуется?
– Алла Гурьевна, вы уверены, что водитель – действительно Олег?
– В таких обстоятельствах…
– Когда труп будет у вас?
– Завтра утром. Я позвоню и скажу, когда можно подъехать… на опознание. Передайте Владимиру Всеволодовичу мои глубочайшие соболезнования, хорошо?
– Разумеется. Спасибо.
Гурнов отключился и посмотрел на Мономаха. Тот сидел неподвижно, зафиксировав взгляд в какой-то точке на стене.
– Мне очень жаль, – проговорил Гурнов, опускаясь на диван рядом с другом и кладя ему руку на плечо.
– Еще не известно, Олег ли это, – покачал головой Мономах.
Гурнов удивился: оказывается, приятель вполне адекватен и внимательно прислушивался к разговору,
