именно такие воспоминания, чтобы развить свой сценарий. Этот фрагмент становится вектором для выражения твоего страха. Понимаешь?
– Нет, не очень. Приведи пример.
– Конец зимы. Ты гуляешь по Берлину и замечаешь, что петуньи в этом году рано расцвели. Эта мысль занимает твой мозг десятую долю секунды. Но на протяжении этой десятой доли она полностью царит в твоем мозгу и идет вразрез с твоими обычными заботами, что и придает ей особую значимость.
– Ну и что?
– Следующей ночью тебе снится, что тебе четырнадцать лет. Ты член гитлерюгенда и умираешь от страха, потому что фюрер должен провести смотр твоего отделения. По этому случаю тебе поручено вручить ему букет цветов, букет петуний. На протяжении всего сна твоя тревога будет передаваться через это растение. Оно элемент-носитель.
– Очень смешно.
– Я не шучу. Образ Мраморного человека в нашей истории играет ту же роль. Жертвы заметили где-то эту фигуру – скульптуру, гравюру или же человека, который чем-то ассоциируется с камнем.
– Какое это имеет значение для расследования?
Хлюпанье плоти, хрипы и стоны доносились до них, как сумрачное бульканье болота.
– Согласно датам моих сеансов, всем Адлонским Дамам за неделю до смерти снился Мраморный человек. Это означает, что каждая из них в свою очередь видела деталь, вызвавшую этот сон.
– Никак не пойму, куда ты клонишь.
– Нужно подробно восстановить все их времяпрепровождение в течение недели, предшествующей убийству, нужно осмотреть места, где они бывали: убийца скрывается в каком-то из них. Возможно, это церковь, или музей, или просто модный магазин…
Казалось, Бивена его речи не убедили. Конечно, он рассчитывал, что Симон будет служить его глазами и ушами в «Вильгельм-клубе», а не направлять расследование, руководствуясь своими измышлениями.
– У тебя слишком богатое воображение, – в конце концов подвел итог он.
– Значит, у меня есть нечто общее с убийцей.
Симон встал. Воротничок его рубашки промок насквозь, вонь подвала забила ноздри. Он больше не мог оставаться в этой клоаке.
– Я предупрежу тебя, если узнаю хоть что-то, – в свою очередь заключил он. – И прими совет: продолжай ходить в штатском, пока будешь вести это расследование. Эсэсовская форма не лучшее прикрытие, если хочешь действовать скрытно.
Циклоп ухватил его за запястье:
– Отлично, но не забывай одну вещь.
– Какую?
– Для меня ты остаешься одним из подозреваемых.
– Можешь провести у меня обыск. Нацистского кинжала у меня нет.
– Да, но ты единственный, кто спал со всеми тремя жертвами.
Симон застыл.
– Откуда ты знаешь?
– Простая интуиция.
Психоаналитик решил перевести угрозу в шутку:
– Ты прав. Кто знает? Может, я и есть человек с каменным
