из-за их малой численности. К тому же позволить себе услуги целителя могли только очень-очень состоятельные люди. И граф Белфрад в их число не входил.
Как поступить с информацией о Нияре, я пока не знала. Графу говорить, по понятным причинам, смысла не было. Он никогда не поверит моим словам. Нияр неприкосновенен. В глазах отца он почти святой. Идеальный сын и наследник. Открой я рот, граф посчитает, что я специально пытаюсь оклеветать его сыночка. Так что пока придется делать вид, что я не в курсе замысла графского отпрыска.
Не могу сказать, что меня это устраивало. Будь моя воля, я бы высказала все в лицо Нияру, после того как расцарапала ему физиономию. Но я не в своем мире. Такая выходка мне с рук не сойдет. Так что буду молчать. И внимательно следить за тем, что ем и пью. В идеале нужно есть только то, что лично доставляет Алма. Няня точно не допустит отравления еды. Да и к братцу Ари по-хорошему следует приглядеться. Возможно, получится найти у него слабое место, чтобы приструнить.
Неизвестно еще, когда я смогу вернуться в свой мир. И умирать в этом я не планирую. Тем более по прихоти избалованного паршивца!
Стоило мне подумать о своем мире – привычном, неидеальном, но от этого не менее родном, – как вспомнился босс. Интересно, как он объяснил мое исчезновение? Я исчезла на его глазах… Думаю, он еще не скоро придет в себя. Честно, даже жаль его немного. Так и свихнуться можно. Бедный Данил Викторович. Эх… жаль, его лица в тот момент я не видела. Все бы на душе радостнее было.
Я не злая, просто достал он меня знатно. А еще обидел, решив уволить за отказ. Не умеет мужик достойно поражение принимать, вот пусть теперь пожинает плоды. Пусть, как хочет, мое исчезновение объясняет. А в том, что придется объяснять, я не сомневалась. Охрана видела меня в тот день на работе. И камеры засняли мой приход в офис. На лестнице, конечно, камер нет, но как боссу Данилу Викторовичу разговора с полицией не избежать.
Прямо до жути интересно, как он будет выкручиваться.
Я не желала ему оказаться в тюрьме. В конце концов, он не пытался убить меня за отказ. Я оступилась сама. Но вот нервишки ему потрепать просто необходимо. Чтобы на собственной шкуре прочувствовал, каково это – испытывать нежелательный интерес к своей персоне.
– А вот и я, – говорит Алма, входя в комнату с наполненным водой тазом и перекинутым через плечо полотенцем. После того как я поела принесенный ею бульон с сухарями, няня решила привести меня в порядок. – Вставай, Ари, сейчас я тебя обмою, тебе сразу лучше станет.
Я бы предпочла душ или ванну, но выбирать не приходилось. Няня Ари наотрез отказалась пускать меня в ванную. Мои уверения в хорошем самочувствии нисколько ее не убедили. Пришлось уступить и согласиться на обтирание. Все лучше, чем лежать пропитанной потом.
Откинув одеяло, послушно встаю с кровати.
– Снимай сорочку, я тебе чистую приготовлю сейчас, – мимолетом бросив на меня взгляд, говорит няня, направляясь к шкафу.
Сменную сорочку
