следователь как-то задумчиво и невпопад произнес:
– Ты видел эту холодную рыбу?
Парень сначала не понял, что это он о Бергмане.
– Он же за свою идею, как и за деньги, мать родную продаст…
– Мне показалось, что он нормальный, – пожал плечами Андрей. – Чудаковатый, конечно. Но умный.
– Умный, да… И мы ж не просто так к нему пришли, должен он нам, – устало продолжил Вадим Петрович. – Думаешь, на какие деньги он все это купил? Это оборудование, здания… У него все помещения в собственности, а здания в центре города – бешеных денег стоят.
– Ну не знааю, – протянул Андрей, доктор ему понравился своей увлеченностью.
– Да это я так, Андрюха, мысли вслух… – вздохнул Вадим Петрович. – Не чист он на руку, он с преступниками завязан. Деньги они через него отмывают, и большие деньги. Позволяют ему свой бизнес и исследования вести, а параллельно там махинации идут.
По-видимому, следователю хотелось оправдаться за резкое высказывание о докторе:
– Прижали мы его одно время сильно, а он всех и сдал. Только там такие имена, что аж мне поплохело…
Вадим Петрович встряхнулся и перевел тему:
– Ты прости, что не отвез тебя домой сегодня, много работы, да и не поздно еще, хорошо?
– Хорошо, – просто согласился Андрей.
– И, сам понимаешь… то, что я тебе сейчас сказал – никому, понял? Доктор этот нам нужен, тебе нужен. Разобраться нам с тобой надо, что дальше делать и как быть, к чему это все приведет. Ты за последние три года сделал столько, что весь отдел не провернет. Боюсь я за тебя, за голову твою.
Такие откровенные и взрослые разговоры с пацаном были редкостью для Андрея.
– Вадим Петрович, ну что вы! – погромче возмутился парень. – Я же говорил, что все нормально со мной, не боюсь я. И никогда не боялся. Вы ж сами говорили, что мертвые не кусаются!
Андрей беспечно улыбался в тревожные глаза следователя.
– Не кусаются, – согласно кивнул тот, – Только, Андрюха, жизнь она долгая бывает, а чем больше ты дерьма видишь в жизни, тем противнее жить… А ты молодой еще.
Он потрепал его русые волосы.
Электричка приветственно прогудела, и Андрей зашел в вагон, посмотрел через окно, махнул рукой. Вадим Петрович тоже поднял руку, потом развернулся и твердой походкой направился к выходу из вокзала, полицейский у двери отдал ему честь.
Всю дорогу до дома Андрей думал о последних словах Вадима Петровича. Почти всю сознательную жизнь парня тот регулярно приезжал к нему и показывал фотографии разных людей, описывал ситуацию и задачи: жив ли человек, где находится, кто преступник?.. И Андрей выдавал результат. В большинстве случаев образы были очень точны, иногда люди были живые, иногда мертвые; бывало, что они кричали или что-то говорили в этих снах, часто они были изможденные или изуродованные и в крови. Андрей как-то
