на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим, ибо иго мое благо, и бремя Мое легко (Мф.11:29,30). Воспользовавшись этим, божественный апостол назвал грех обременительным и запинающим нас (Евр.12:1). Ибо что тягостнее и вреднее греха? И, с другой стороны, что легче и полезнее добродетели? Греховность, как сказано в Притчах, многих повергла она ранеными, и много сильных убиты ею (Притч.7:26). Беззаконного уловляют собственные беззакония его (Притч.5:22). А добродетель оживляет и возносит на высоту, по слову автора Притч: Она – древо жизни для тех, которые приобретают ее (Притч.3:18), и по слову Псалмопевца: Смиренных возвышает Господь (Пс.146:6). Поэтому грех символически представляется в виде придавливающего куска свинца (Зах.5:7), и те, у кого есть плотское бремя и плотские похоти, кого придавил грех, не могут свободно возводить око к небу.
Потому и иго Спасителя благо, и бремя Его легко. Но скажут, почему же легко, когда Он говорит: если кто не возненавидит отца своего и матери (Лк.14:26), и кто не берет креста своего и следует за Мною (Мф.10:38), и кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником (Лк.14:33), когда повелевает отдать и саму душу? Да научит тебя Павел, который говорит: Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу (2Кор.4:17), и еще: нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас (Рим.8:18).
Авва Исайя
Бремя грехов моих еще не отяготело надо мною…
Остен грехов моих не стал еще непрестанно уязвлять сердце мое (т. е. не пришло еще болезненное сокрушение о грехах). Бремя грехов моих еще не отяготело надо мною (не подавляет меня тяготой своей, не чувствую тяготы грехов). Не познал еще я вполне, как следует, силы огня, иначе подвизался бы не впасть в него. Глас слышится в ушах моих, что ад предлежит мне, так как поистине не очистил еще я сердца своего. Раны на теле моем сделались опасными, но еще не воссмердели, чтобы искать врачевства. Я прикрываю от людей раны от стрел и не могу терпеть, чтобы касался их врач. Он предложил мне наложить примочки (или припарки) на раны, но я не крепок сердцем, чтобы стерпеть едкость их.
Врач добр и не требует с меня вознаграждения, но леность моя не дозволяет мне сходить к нему. Приходит он сам ко мне поврачевать меня и находит меня едящим то, что растравляет раны. Он упрашивает меня перестать отныне (принимать такие яства), но сласть вкушения их обольщает сердце мое. Когда поем, раскаиваюсь, но раскаяние мое неистинно. Присылает мне врач свое ястие говоря: поешь, чтобы оздороветь, но злой навык не дает мне принять его. Конец всего этого, – не знаю, что мне делать? Восплачьте же со мною все братия, знающие меня, да придет ко мне помощь паче силы моей и возобладает мною, чтобы я сделался достойным быть учеником Его (Господа моего), ибо Его сила во веки веков.
Блаженны те, кои возлюбили живот вечный, когда они не претыкаются. Итак, подвизаться надлежит в труде и поте, сокровенно в сердце, против томящего тебя
