вызывающе. Было очевидно, что от них не укрылся спрятанный Томом под футболку хвост волос: придя в такое место, по всем понятиям он явно нарывался.
– Говорят, во Львове в кафе обычные люди ходят, – Том откинулся на спинку стула. – Учителя, там, бухгалтеры. Студенты.
– Да ладно?! – недоверчиво хмыкнул Монгол.
– Серьезно. И не только во Львове. В Харькове тоже. Люди с семьями даже ходят, поесть чисто. Не боятся.
– Да ладно?! – повторил Монгол.
– Лелик рассказывал.
– Страх потеряли?
– Не. Просто это нормально у них. Принято так. Культура.
– Культура – это понятно. Но откуда у нормальных людей деньги?
– Ну это ж Харьков! Барабашка – самый большой рынок в мире. Люди крутятся, – веско вставил Том, и вдруг добавил:
– Надо же, с таким гадюшником рядом жить.
– А она тебе правда не нравится? – снова спросил Монгол.
– Я ж говорю, не в моем вкусе. Как по радио в передаче «Познакомлюсь» девки говорят: «Кажуть – сымпатычна».
– Ладно, давай еще по пиву, – Монгол снова недоверчиво глянул на приятеля, почесал челюсть.
– Давай.
Пиво отдавало мылом.
– Ты это. Извини, что так вышло. Это вроде как я виноват, что тебя тогда с нами после репетиции позвал. Просто мало нас было.
– Да ладно. Меня ж никто не тянул, – пожал плечами Том.
– Тебе вообще крупно свезло. Я не врублюсь, как они тебя там такой толпой не затоптали.
– Я драки не помню. Меня окружили, и сразу по затылку вырубили. Даже синяков не было.
– Надо же. Бывает, что и волки лежачих не бьют, – удивился Монгол.
– Так! – серьезно сказал Том. – Ты обещал завязать со всей этой сборовской дуристикой. Барабаны свои учи. Если на концерте налажаешь, Дрим тебя выгонит.
– И что?
– Как что? И прощай, девки, слава и великое будущее.
– Я ж сказал, что все, – протянул Монгол. – Можешь считать, что я теперь панк.
Том засмеялся.
– Что смеешься? Не веришь?
– Панк – это ж серьезно.
– Я тоже серьезно. Ты меня в панки примешь?
– Да хоть сейчас. Вот тебе булавка. Клятвы, извини, нет. Можешь какую-то песню летовскую выучить, и петь ее утром, в качестве гимна.
– Супер, – Монгол взял булавку, пристегнул ее к воротнику футболки. – Мать говорит, что после любого посвящения все обязательно будет получаться. Энергетика, все дела. Так что я теперь точно барабанить научусь. Ты мне только растолкуй, что такое панк.
– Это так не объяснишь, – Том задумался. – Это типа образ жизни. Это когда тебя тошнит от внешнего мира, потому что весь мир – он фальшивый, лицемерный, продажный, и вообще дрянь. В нем все улыбаются, делая западло за спиной друг другу. Поэтому панки ни под кого не прогибаются
