Элизабет. – Но думаю, это не тот случай».
Когда Эндрю ушел на работу, она решила принять душ.
На телефоне, оставленном на стуле за дверью, играли детские песенки. Малыша она устроила в переноске на полу. Гил начал плакать на середине песни «Эта земля – твоя земля». Элизабет смыла с волос кондиционер и выключила воду. Уже неделю ей не удавалось побрить ноги.
Завернувшись в полотенце, она взяла Гила на руки.
Выйдя из ванной, Элизабет взяла телефон и просияла, увидев сообщение от Номи.
«Брайан ведет себя странно. Он либо завел интрижку, либо планирует что-то на мой день рождения».
«День рождения», – написала в ответ Элизабет. Тут и думать было нечего. Брайан был способен на многое, но обманщиком он не был.
«Откуда такая уверенность?»
«Он последний человек на земле, который заведет роман на стороне».
«Но разве это всегда не тот, кого меньше всего подозреваешь?»
«Нет, тот, кого меньше всего подозреваешь, это убийца. Когда дело касается неверности, это тот, кого подозреваешь больше всего».
Они больше не разговаривали – голосом. Больше не было «привет» и «пока», только один не кончающийся диалог, который они продолжали с того места, где остановились, в течение дня. Если бы ее лучшая подруга позвонила ей по телефону, это бы означало, что кто-то умер. Или, в те времена, когда они обе жили в Бруклине, что она закрыла себя в квартире.
«Что насчет няни, есть прогресс?» – спросила Номи.
«Интервьюирую кое-кого через час».
Друзья Элизабет, живущие в городе, нанимали нянь родом с Карибов или из Тибета и платили им за то, чтобы они стали для их детей бабушками, какими не смогли стать их собственные матери. Хочется найти кого-то, кто любит твоего ребенка и поддерживает тебя, не осуждая. Кто не потягивает вино, сидя на твоем диване, пока ребенок плачет, или говорит тебе, что ты должна была прикрыть грудь в компании приятелей.
Она слышала самые разные жалобы друзей о странном поведении их родителей после появления ребенка. Элизабет бы с радостью поменялась с ними местами. Прошло уже четыре месяца, а ее родители все еще не видели Гила.
Отец, похоже, считал, что это она должна была привезти ему малыша.
– В это время года Аризона прекрасна, – говорил он. – Идеальное место для детей. Они могут бегать повсюду.
– Но мой сын не бегает, – возражала она. – Он еще даже не сидит.
Когда родился Гил, ее мать была в круизе по Рейну. Она прислала ему кружку и миску, сделанные монахинями из Бухареста, и с тех пор не предприняла ни единой попытки навестить внука.
Так много людей – даже те, кого Элизабет не знала – отпускали комментарии насчет ее матери. В Бруклине Номи зашла проведать ее со своей мамой. Та связала Гилу одеяло.
– Нет ничего лучше, чем быть бабушкой, – заметила она. – Твоя мама наверняка на седьмом небе.
Элизабет улыбнулась и кивнула, зная,
