чувство юмора, вдруг ответил улыбкой. Я замерла, глядя на губы, искривившиеся в несколько ироничной, но веселой улыбке. Прямо как Итан. Он всегда именно так усмехался над моими дурацкими или неуместными шутками.
Я подошла близко к Майклу и посмотрела в глаза.
– Итан? Ты там? Они тебя зомбировали?
– Хотите, чтобы мое имя было Итан?
– Нет! – я выкрикнула это, чем обратила на нас внимание окружающих. И добавила тише, – нет. Ты Майкл. Ты просто на него похож. Но если ты Итан и просто решил свести меня с ума, тогда тебе не поздоровится.
Телохранитель невозмутимо молчал.
– Черт с тобой. Идем туда. Хочу взять себе вина.
В винном отделе я стала изучать полки в поисках чего-то подходящего. Майкл же чуть повернул голову и тут же спросил:
– «Казаль дей Ронки»?1
– Почему ты назвал именно это?
– В твоих соцсетях оно появляется чаще всего. В одном из постов написано, что это твое любимое вино.
– Отвратительно, – покачала я головой. – Ладно, бери. Угадал. Заработал звездочку к сегодняшнему отчету.
На обратном пути меня одолело любопытство, и я пустила Майкла за руль. На улице уже смеркалось, моя голова гудела от эмоциональной усталости, хотелось просто довериться кому-то. Имитация Итана прекрасно подходила для этого. Майкл сидел ровно, держал руль двумя руками, строго соблюдал скоростной режим. В отличие от Итана, который любил ездить быстрее, а одну руку ставил либо на подлокотник автомобильной двери, либо держал на моем колене.
Сейчас мне просто нравилось чувство, что хотя бы следующие полчаса я могу ничего не делать, ничего не решать, не думать. Но думать все же пришлось. Конечно, об Итане. Наконец оставшись сама с собой (не считая имитацию), я вернулась к воспоминаниям о наших отношениях и нашем расставании.
С Итаном было хорошо. Он был заботлив, как любой творческий человек небрежен, терпелив. Мне нравилось в нем это, то, что создавало контраст с моим нездоровым перфекционизмом, педантичностью, необходимостью каждую минуту заполнять пользой, решением важных задач и очередной победой. Только с ним я умела расслабляться, отдыхать, наслаждаться жизнью. Его легкость передавалась и мне, и я наконец начинала жить. Итан умел прогнать эту внутреннюю начальницу, которая то и дело просыпалась во мне, умел вызволить на свет легкомысленную девчонку, умеющую получать удовольствие, просто находясь здесь и сейчас. Мы не ходили в рестораны. Лишь в уютные семейные кафе, или вовсе ужинали на траве в парке. И эти ужины были куда прекраснее, чем самые стильные и громкие заведения города. И сам Итан был таким теплым, живым, настоящим. От него пахло краской, сигаретами, мятной жвачкой, и чистым хлопком.
Мы казались несовместимыми, слишком разными. Но на деле подходили друг другу идеально. Он уж точно мне подходил…
Два года он был моим спасением от волн работы и забот, что день за днем захлестывали меня, старались потопить. Месяца три назад мы начали ссориться, потому что я хоронила себя под крупными проектами и трудностями Брайана. Итан мог понять работу, ведь и сам он, погружаясь в
Казаль дей Ронки – итальянское красное сладкое вино.
