сделала три шага, приблизилась к Патрику и обняла его за плечи.
– Успокойся, – сказала она, когда Патрик поднял голову и посмотрел Аннике в лицо. – Мне нужны подтверждения. Не надо пока тревожить спортсменов. Нельзя заставлять их писать свои руны, пока мы не будем на сто процентов уверены.
– Их надо обзвонить, – предложил Патрик.
– И что ты им скажешь? Что мы думаем, будто он убит? Даже если это правда, мы не знаем, оповещены ли его родственники.
– Ты же сама говоришь, что они все погибли.
Анника застонала.
– Может быть, у него есть братья, сестры и родители.
Она подошла к нему еще ближе, готовая вцепиться в кадык.
– Послушай моего совета, шеф. Умерь свой энтузиазм. Иначе ты так плюхнешься в канаву, что полетят брызги, а это случится, если ты будешь продолжать в том же духе.
От такого внушения Патрик побледнел.
– Однако шефом назначили не тебя, – сказал он и быстрым шагом направился в спортивную редакцию.
– Это дело надо взять под контроль, – сказала Берит и взялась за телефонную трубку.
После недолгих переговоров стало ясно, что испанская полиция подтверждает смерть пятерых жителей пригорода Марбельи, последовавшую, по некоторым данным, от отравления газом. Говорить о личностях и национальности умерших можно будет только завтра после обеда.
Они решили сделать паузу и поспешили в столовую.
– Спорт – не самая сильная моя сторона, – констатировала Берит, когда они с порциями гуляша уселись за стол у окна. – Кто этот человек?
Анника надкусила хрустящий сухарик и посмотрела в окно, на серые сумерки.
– Довольно долго выступал за профессиональные клубы НХЛ, – сказала она. – Сначала в «Анагейм Дакс», потом в «Колорадо Аваланш». Играл в защите. В начале девяностых несколько лет подряд выступал за шведскую сборную. Мне кажется, что он играл, когда «Тре крунур» брали золото на чемпионате мира девяносто первого года в Финляндии и девяносто второго года в Чехословакии…
Берит положила вилку на тарелку.
– Откуда ты все это знаешь?
Анника отхлебнула минеральной воды и с трудом ее проглотила.
– Это был кумир Свена, – ответила она, и Берит больше ни о чем не стала спрашивать.
– То есть это закатившаяся спортивная звезда, – сказала она и проследила за взглядом Анники, которая с тоской смотрела в черноту за окном.
По стеклам окна били крупные капли дождя.
– Подумай, он достиг величия, когда ему было двадцать четыре, – подала голос Анника. – Весь остаток жизни он вспоминал о том, что было тогда.
Они выпили кофе и вернулись в редакцию.
Патрик нетерпеливо расхаживал взад и вперед у стола Анники.
– У меня есть для тебя дело, – сказал он. – Завтра во второй половине дня Кикки Поп будет вести на радио программу по П1. Я хочу, чтобы ты позвонила Эрику
