проходы к немцам в тыл заблокированы: где-то сооружены баррикады из каменного лома, где-то завалены разбитой тяжелой техникой, а в некоторых местах из-за завалов переулки вообще превращались в настоящие крепости, которые придется брать затяжным боем и с большими потерями, что никак не входило в планы советских солдат.
Артиллеристы в сопровождении группы автоматчиков, впрягаясь в бронированное неподъемное железо, терпеливо продолжали тянуть пушки, чтобы выйти на позиции. В какой-то момент, попав под интенсивный стрелковый огонь, попрятались за железо и вместе с автоматчиками ответили встречным огнем.
Штурмовики старательно расчищали дорогу артиллерийской прислуге, толкавшей пушку: обстреливали каждый подступ к намеченной позиции, действовали нагло, грамотно, дерзко перебегали от одного укрытия к другому, навязывали ближний бой.
– Тормози! – через грохот боя донесся голос командира орудия, девятнадцатилетнего безусого сержанта.
Командир отделения штурмовиков подал сигнал, и автоматчики, образовав полукруг, стали контролировать подходы к орудию.
Артиллеристы, прячась за броню дивизионной пушки, развернули орудие.
– Заряжай! Осколочно-фугасный! – выкрикнул сержант. Ствол повернулся, выискивая в черном непроглядном дыму цель. В следующую секунду коротко прозвучала команда: – Огонь!!
Снаряд выбил над крышей кусок стены, осыпав осколками половину этажа.
– Заряжай… Огонь! – командовал сержант.
Стараясь не угодить под встречный огонь, орудие силами расчета быстро откатили под стену дома. Выбрав очередную цель, сержант привычно скомандовал:
– Огонь!!
Автоматчики завершили начатое: проворно заскочили в подъезд разрушенного дома и, не жалея наступательных гранат, закидали тех немногих, кто вел из глубины помещения беспорядочную стрельбу.
На соседней улице то и дело раздавались разрывы, группа Велесова медленно, но неумолимо двигалась в сторону форта «Радзивилл». Автоматные очереди не прекращались – шел ближний бой, он то усиливался, перетекая в остервенелый, а то вдруг, следуя каким-то непредсказуемым правилам войны, начинал ослабевать. Было слышно, что немцы контратакуют, и тогда трескучие очереди немецких десантных автоматов раздавались едва ли не в глубине позиции капитана Велесова. Неожиданно стрельба прекратилась и, заполняя паузу, вдруг зазвучали орудийные раскаты советских полковых пушек.
Все перемешалось. Трудно было понять, в каком месте наступают свои и на каких участках обороняются фрицы.
В соседнем здании звучал интенсивный автоматный огонь – добивались последние очаги немецкого сопротивления.
Неожиданно из подвалов бахнул выстрел из фаустпатрона, снаряд, взорвавшись в противоположном здании, похоронил под обломками обрушившейся стены двух бойцов. Расплата пришла незамедлительно. Огнеметчик с плоским металлическим баком на спине, в сопровождении двух автоматчиков, сунул в жерло амбразуры пистолет и нажал на курок.
– Получай,
