с разбитыми фарами.
Матушка проводила Хильту взглядом и затопала следом по мокрым улицам. Для себя она решила твердо: ничто на свете не заставит ее подняться в воздух на одной из этих штуковин.
Эск лежала на огромной, мягкой и слегка влажной перине, покрывающей кровать на чердаке «Шутки». Девочка чувствовала себя усталой, но заснуть не могла. Во-первых, кровать была слишком сырой и холодной.
Эск с беспокойством спросила себя, хватит ли у нее смелости попытаться согреть перину, но потом передумала. Ей почему-то никак не давались заклинания, вызывающие огонь, как бы осторожно она ни экспериментировала. Они либо не срабатывали вообще, либо срабатывали чересчур хорошо. В лесу вокруг домика стало опасно ходить из-за ям, оставленных исчезающими огненными шарами. Матушка сказала, что если из затеи с обучением на волшебника ничего не выйдет, то по крайней мере Эск сколотит кругленькое состояние, строя нужники или выкапывая колодцы.
Девочка перевернулась на другой бок, пытаясь не обращать внимания на идущий от перины слабый грибной запах. Она вытянула руку и нащупала в темноте посох, стоящий у спинки кровати. Госпожа Скиллер упорно настаивала на том, чтобы забрать его вниз, но Эск вцепилась в посох мертвой хваткой. Это была единственная вещь в мире, которая абсолютно точно принадлежала ей.
Отполированная поверхность с необычной резьбой казалась странно успокаивающей. Эск заснула, и ей снились браслеты, неизвестные свитки и горы. Далекие звезды над горами и холодная пустыня, где неведомые существа ковыляли по сухому песку и смотрели на нее фасетчатыми, как у насекомых, глазами…
Где-то скрипнула ступенька. Немного спустя скрип повторился. Потом наступила тишина, такая задыхающаяся, мохнатая тишина, которая происходит оттого, что кто-то старается стоять как можно более неподвижно.
Дверца на чердак приоткрылась. В ее проеме появился Скиллер – черная тень на фоне горящих на лестнице свечей. Он тихо пошептался с кем-то, затем на цыпочках, стараясь не шуметь, двинулся к изголовью кровати. Посох заскользил вбок, потревоженный осторожным движением нащупывающей руки, но трактирщик тут же подхватил его и медленно выпустил из легких застоявшийся воздух.
Оставшегося воздуха едва хватило для крика, когда посох в руках трактирщика шевельнулся. Скиллер почувствовал чешую, кольца, мускулы…
Эск, подскочив, села на кровати и успела увидеть, как Скиллер, отчаянно отмахиваясь от некой невидимой твари, которая обвила его руки, падает назад и скатывается с чердака по крутой приставной лестнице. Снизу послышался еще один крик, свидетельствующий о том, что трактирщик свалился прямо на свою жену.
Посох с грохотом упал на пол и остался лежать там в окружении слабого октаринового сияния.
Эск соскочила с кровати и босиком подошла к дверному проему, из-за которого неслись ужасные проклятия. Добра это не сулило. Эск выглянула в дверь, и ее взгляд упал на лицо госпожи Скиллер.
– Отдай посох!
Эск зашарила
