ночам стали выбираться из подъезда, и похищать людей.
Им даже удавалось обманом заманивать их во двор, притворяясь обычными потерявшимися детьми. А потом твари нападали кучей и уносили человека в дом в одну из «затемнённых» комнат.
Всё это рассказал мне Ярослав. Теперь мы видимся иногда.
– Значит, мы сделали только хуже, – я был расстроен этими новостями. – Мы разворошили осиное гнездо, и теперь эти твари пустились во всю прыть.
Ярослав со мной не согласился:
– Нет, мы выволокли на свет эту нечисть, теперь все будут знать, что это не просто детские пугалки. Теперь все будут знать, как они опасны. За них возьмутся. Вот увидишь, за них возьмутся! А люди заражённые плесенью, наконец, смогут упокоиться.
Я не разделяю его оптимизма, но надеюсь, что он прав. Посмотрим, что будет дальше.
Прикосновение в темноте
Чем бы я ни занимался – интерес рано или поздно угасает, а потом и полностью теряется. Такой уж я человек. И мне стало ясно, почему некоторые экстремалы свои и без того нетривиальные занятия превращают в настоящий цирк. Слышали про сноубордистов, которые спускаются на доске с гор в чём мать родила? Вот-вот! Всё ради новых впечатлений, ради новых историй.
Рад за тех, кто нашёл себя в своих занятиях и могут заниматься одним и тем же бесконечно с искренним интересом. Увы, я не из таких. Я как те голые сноубордисты – вечно жажду новых ощущений.
Нет, я не спускаюсь с горнолыжного спуска без трусов. Да и в трусах тоже. Несколько лет я изучал заброшенные места и подземелья. Это называется деггерством. Может, слышали.
Поначалу всё казалось таким интересным, таким увлекательным. Друзья приглашали меня изучить какое-нибудь подземелье и я, как говорится, был за любой кипиш. Но потом мне стало скучно.
Ну заброшенная шахта, ну старое бомбоубежище, ну каменный грот. И что? Приключения каждый раз одинаковые, всё предсказуемо, никакого ощущения опасности…
Я слышал историю, как один парень со своим другом забрались в катакомбы под старым домом, и на них напало какое-то кровожадное существо. Друг того парня погиб, а выжившему пришлось спрятаться в комнате за железной решёткой. И якобы, чтобы его самого не сцапали, он несколько дней разрубал тело своего друга на куски, и скармливал их подземному обитателю, а потом ещё и палец себе отрубил, чтобы хоть что-то дать голодному чудовищу.
Я не верил в это! Знал, что заброшенные, отдалённые места просто пусты. Туда даже бомжи не забираются. Что им там делать?
Поэтому я отважился на свой поступок, не ожидая никого встретить. Я поспорил с друзьями, что пройду насквозь тридцатикилометровую штольню в горе, с одной только свечкой в руках.
Я всё рассчитал: поход через длиннющий тоннель должен был занять часов десять. Свечка в стеклянной банке горит дольше. У меня не было с собой ничего про запас, ничего для подстраховки, кроме зажигалки, если вдруг свеча погаснет.
В начале пути мне даже показалось, что я придумал себе слишком
