ее обряжали.
Сначала омыли и долго расчесывали ее каштановые волосы, которые теперь блестели, как шелк на солнце, и отливали золотом. Геста смотрела невидящим вглядом в маленькое серебряное зеркало, которое скрепя сердце вместе с кое-какими украшениями подарила ей царица. У девицы царского рода положено хоть какое-то приданное.
Принесли платье. Белое, затканное серебром и красным шелком, и от этого тяжелое. Целый месяц шили царицыны белошвейки. Платье вышло красивое, с узким закрытым лифом, с длинными, расширяющимися книзу рукавами и юбкой колоколом. Весь лиф, манжеты и по подолу в узорах.
Трудно было узнать себя. Тонкий стан Гесты в этом платье казался еще тоньше, а вся она какой-то слишком красивой, нереальной. Потом подали плат – белое покрывало с цветными кистями. Накинули на голову и повели на стену, куда уже к этому времени должны были привести остальных данников. Так делалось всегда, чтобы воины Гелсарта издали увидели, что дань готова и не повернули назад. Потому что, если дань не будет готова, придет войско с мечом и огнем.
Как во сне выполняла Геста все, что ей говорили. Как будто смотрела на себя со стороны. Процессия, сопровождавшая ее, двигалась вперед по дворцовому коридору, и вдруг все замерло. Ропот, странный вскрик. Геста очнулась.
Преграждая дорогу, в коридоре с обнаженным мечом стоял царь.
Люди расступились, вскрикивая и бормоча что-то. А он, тяжело ступая, пошел к Гесте. Меч в руке, блики на нем.
– Не пойдешь.
– Здравствуйте, батюшка, – склонилась перед ним Геста.
– Не пойдешь! – Он схватил за руку оказавшуюся ближе всех дворовую девку и рванул на себя. – Ее отдадим. Да хоть кого! Любую переодеть можно.
– Но властителю Гелсарту в невесты для сына нужна девушка царской крови, – спокойно проговорила Геста, глядя на отцу в глаза. Поклонилась и обошла его по той стороне, куда смотрел меч. Подол платья прошелестел по острию. Поздно.
Не царю теперь решать, куда отправится царская дочь.
***
На стене, где уже собралось чуть не третья часть города, она наконец увидела Тигарда. Он стоял в темных одеждах, один из семи смертников. Обняться им не дали. Геста просто встала поближе. Рядом с ней Лесарт.
Она искала глазами приемных родителей, Лесарт сказал, их здесь сегодня не будет, не надо им на это смотреть. Наверное, правильно, но ей было жаль, что не попрощалась.
– Еще увидитесь, – тихо проговорил наставник, глядя вдаль.
Ей бы его уверенность! Ей бы хоть немного уверенности и сил.
Еще немного…
Но вот на подъездной дороге показались Гелсартовы всадники.
И у нее осталось совсем немного времени, только пока они доедут до ворот, а потом эта ее жизнь закончится. Начнется другая, и неизвестно, что ее там ждет.
Дальше было сумбурно. Геста плохо воспринимала, почти не запомнила. Только урывками слова Ти, звон, топот, плач, гортанная речь чужаков…
Голос наставника, отпечатавшийся в сознании. Цель.
У
