это случилось раньше, когда я приехала в Молтон. Один разгневанный джентльмен открыл дверцу экипажа, и та стукнула меня по руке. Боюсь, на руку пришлась вся сила удара.
– Сильно болит?
Совершенно покоренная любезностью, заботой и пониманием Лоуренса, чувствуя облегчение от того, что ее появление в этом доме не вызвало недовольства хозяина, Виктория покачала головой:
– Ничего страшного. Правда.
– Короче говоря, сегодня у вас сложился скверный день. Верно, мисс Льюис? Утром доктор Ферт придет к Бетти. Я попрошу его взглянуть на вашу руку.
– Не надо. В этом нет ни малейшей необходимости. Правда. Переломов нет, остались только синяки.
– Тем не менее лучше проверить.
Догадываясь, что разговор окончен, Виктория направилась к лестнице, затем остановилась и оглянулась. Лоуренс наблюдал за ней. Она решила, что он очень привлекателен, но ее взгляд привлекала не только приятная внешность. Дело в чем-то другом, неуловимом, чего она не могла понять. Виктория не удержалась и улыбнулась:
– Спасибо. Спокойной ночи.
Лоуренсу тут же пришли на ум две мысли: ему совершенно чужда шутливая беседа с юными леди, только что окончившими школу, но от улыбки Виктории захватывало дух. Эта улыбка начиналась в глазах, озаряла все лицо, делая и без того приятную внешность девушки пленительной. Стало очевидно: Виктория являет собой средоточие давно копившихся эмоций. В ней чувствовалось напряжение, волнение. Он провожал ее взглядом, пока та шла к лестнице. Его неожиданно взволновала походка Виктории. «Точно скаковая лошадь», – подумал он. Вдруг захотелось разглядеть ее ноги. Казалось, она не шла, а парила легко и плавно.
Лоуренс не помнил женщины, лицо которой менялось бы так, как у Виктории, когда та говорила о своей матери. Он был свидетелем того, как женщины, знавшие себе цену, загорались, чувствуя, что смогут получить от него что-нибудь ценное, после чего довольно убедительно изображали страстную нежность и заботу, и лишь сегодня увидел нечто подлинное. Теперь, в свои тридцать лет, ожесточившись до предела, он взглянул на мисс Льюис, поддался соблазну и по-настоящему удивился.
– Спокойной ночи, мисс Льюис. Желаю вам крепкого сна.
Виктория нашла свою комнату. Устроившись в постели, начала мысленно перебирать события истекшего дня. Казалось, Стоунгрейв-Холл станет ее домом, пока мать… Виктория прикусила губу, чтобы унять дрожь, и гнала такую мысль прочь. Было невыносимо думать и об этом, и о том, что случится с ней после всего, слишком больно, она почувствовала себя беспомощной. Но не только создавшееся положение сделало ее беспомощной, свою роль сыграл и хозяин Стоунгрейв-Холл, смуглый потрясающий Лоуренс Рокфорд. Виктория призналась себе, что испытала некоторое волнение при первой встрече с ним. В нем чувствовалась холодная сила, мощная и притягательная, не имеющая ничего общего с его высоким ростом и широкими плечами, нечто скрытое от женских глаз. Как любая другая женщина, встречавшаяся с ним, Виктория думала о том, на что придется пойти, чтобы разобраться
