подготовление проповедей, отдых, состоявший в чтении газет и журналов, за которыми митрополит следил как за отголоском жизни, – все это занимало непрерывно весь день до глубокой ночи.
Имея особое чувство благоговения к при. Сергию, он любил уединяться в его лавру, где он был, по сану митрополита Московского, настоятелем. В окрестностях ее он устроил Гефсиманский скит, где и находил время от времени успокоение душе, жаждавшей сосредоточенного уединения с Богом, но обреченной на разнообразие и волнения обширнейшей кипучей деятельности и постоянные сношения с людьми. Здесь он мечтал и быть схороненным.
Московский народ окружал митрополита величайшею любовью. Толпы народа ждали всякое его служение благословения его, и он неспешно, вглядываясь во многих своим проницательным взором, осенял каждого крестным знамением.
Многие имели особую веру в силу этого благословения и молитв и видели над собою необыкновенные подтверждения этой веры.
Бесконечно милосерден он был к бедным, окружал самой теплой заботой своих родителей, и особенно мать, умершую в самых преклонных годах. Он поселил ее неподалеку от своего Троицкого подворья, покоил ее и почитал, и имел счастье наслаждаться в своих сложных занятиях ее бесхитростной привязанностью почти всю свою жизнь.
За год до кончины был торжественно отпразднован беспримерный юбилей 50-летия его архиерейского служения, и в бездне приветствий со всех концов России и из чужих краев помянуто все то значение, какое приобрел Филарет для русской Церкви.
Незадолго до кончины явился в видении митрополиту его отец и сказал: «Береги 19-е число».
19 ноября 1867 г., в воскресный день, митрополит с особой бодростью и одушевлением совершал литургию в своей домашней церкви. Через несколько часов он безболезненно отошел в вечность.
Вся Москва сошлась на поклонение усопшему, который был перевезен в Троицкую Сергиевскую лавру и схоронен в Церкви Святого Духа.
Много случаев доказали, как при жизни митрополита Филарета, так и по смерти его, ту помощь, какую духовная его сила оказывала людям.
Вот несколько из них.
Девочка восьми лет была расслаблена и не могла ходить. Недалеко от их дома митрополит должен был служить, и мать больной решила везти ее на службу. Девочку внесли в церковь и посадили на стул, а когда митрополит стал благословлять народ, и ее поднесли на руках. Получив от него благословение, она могла встать на ноги, вышла с помощью других из церкви и вскоре совсем окрепла.
Другая крестьянская девица с 7 лет сделалась немой. Ей было 20 лет, когда родственники привели ее к митрополиту Филарету, находившемуся тогда в Гефсиманском скиту. Митрополит спросил немую, как ее зовут. Мать ответила за нее: «Марья».
– Я не тебя спрашиваю, – заметил он, – и опять повторил вопрос. Немая отвечала: «Марья». Затем митрополит велел ей повторять за ним молитву Господню. В первый раз она повторила ее туго, во второй – совсем легко. И с тех пор говорила свободно.
Г-жа Б. страдала ногами и два года не могла ходить. Она хотела
