надпись:
НЕ ССАТЬ
– Уж и поссать нельзя… – проговорил он, отходя.
(– Воспринимай это как скромную попытку ободрить! А вообще – вон там, через дорогу есть «Теремок», не обязательно ломиться с этой целью в особняк Румянцева.)
– Какой зануда меня пишет! – Будимир вернулся на скученную улицу: он не захотел идти по загончику из жести (строительные работы), а пошёл по обочине – машинам в лицо.
(– Я не зануда, просто объясняю, почему там забор. А так – ты мог и перелезть, там милый жёлтый дворик и ренессансный балкончик, – но по плану сцена с двориком у нас дальше.)
– Да лучше б я в тюрьме отсидел…
(– А ты сидел.)
С Невы ударило раздирающе-свежим ветром: Благовещенский мост – встречал Будимира.
– Прости, я не расслышал, – сказал он, заправляя футболку в джинсы.
(– Говорю – ты уже отсидел: в Индии, полгода. Тебе подкинули героин, но ты бежал из тюрьмы и пошёл торговать по-настоящему.)
– Чего-о-о???
По пыльному мосту, за руки, шли парень с девушкой, – от крика они разлетелись по сторонам. Будимир – на пьяных шагах – прошёл мимо.
(– Ну да. Потом ты уехал в Перу, и где-то в джунглях прошёл церемонию айяуаски: ты выпил десять чашек, – но тебя не взяло. Шаман сказал, что в жизни такого не видал, а ты, ненормальный русский валенок, вали-ка на четыре стороны. Тогда ты отправляешься добывать золото в Ла-Риконаде, но не утерпев до конца смены, грабишь надзирателей и бежишь.)
– Потрясающе!!
(– Затем покупаешь билет до Непала, там встречаешь Варвару, проезжаешь с ней всю Азию автостопом, во Вьетнаме её бросаешь, отправляешься в Москву, знакомишься с Волочаем, и вы вместе едете в Сибирь, заниматься работорговлей…)
– Тебе не кажется, что перебор? – Будимир весь ёжился от ветра.
(– …скрываясь от полиции, ты бежишь обратно в Перу, связываешься с колумбийским картелем, какая-то крупная сделка срывается, ты крадёшь чемодан с кокаином, на товарняках проезжаешь всю Южную Америку, устраиваешься на китобойное судно, пересекаешь Атлантику – и вот, ты в Питере.)
– Пишу иконки, чищу душонку… Балдёж, Автор, просто гениально! Ты предысторию собирался отдельной брошюрой издавать?
(– Я больше рассчитывал на флэшбеки.)
Мост всё не кончался – Будимир повернул к балкончику и уставился на Неву во всей широте. Поражённые, улетали облака-цеппелины, заворожённо – смотрелось бесстыже-голубое небо; а мальчишистые домики столпились как на выставку (попробуй угадай где что) – и злой коготь Лахты над ними. Нева – в запоздалых зубьях льда – шла спокойная: густая, статная, огромная (и солнце тонет в её пучине, в её мираже) – всё ширясь, ширясь, покуда не начнутся краны, трубы (а ночью зажигаются мосты и рыжие огни другого берега подтёками стекают). Что в эти серебристые волны ни брось – всё унесёт: в Финский залив, в Балтийское море, за Копенгаген, за Англию –раствориться в солёных валах океана…
Будимир равнодушно плюнул вниз. Харчок летел так долго, что он успел почувствовать
