пожалуйста, – спокойно отреагировал Антон. Обычно водители спокойно относились к осмотру документов.
– Ты охренел? – взревела «рожа». – Ты хоть знаешь, кого везём?
Антон махнул рукой Максу. Тот поднял оружие и медленно направился в сторону машины.
– Я ещё раз повторяю: документы, пожалуйста, – слегка повысил голос Антон.
Заднее окно второго автомобиля опустилось, и из него раздался строгий мужской голос:
– Сынок, подойди-ка сюда.
Антон дал команду Максу и Саньку не пускать машину и направился к открытому окну. Голос показался чертовски знакомым. На заднем сидении находился пожилой мужчина в новом сером костюме, с дорогими часами на левой руке, на его коленях лежала длинная чёрная трость. Одет он был свежо, чего нельзя было сказать об уставшем лице. Оно прибавляло десятку к его и так немолодым годам. Не может быть…
– Я, конечно, понимаю, служба, но неужели у вас нет приказа пропускать губернатора без досмотра?
– Товарищ губернатор, мы не…
– Ха, меня так ещё никто не называл – «товарищ губернатор».
– Про…ить! Нем…енно! – зашипела рация.
– О, а вот и начальство соизволило сообщить. Впредь будьте внимательны, вы же не хотите потерять такую престижную работу, верно?
– Верно, – только и смог выдавить Антон.
Он отошёл от машины, дал сигнал Михе, чтоб тот поднимал ворота. Рация продолжала что-то шипеть, но уже более грозным тоном.
– Не слышу вас, рация не работает! – ответил он в неисправный аппарат. – Наверное, села батарейка.
Машины уехали, ворота с громким лязгом закрылись, а со стороны комитета к ним уже бежал солдат с новой рацией.
– Начальство разъярено, будьте осторожны, слышал, вас вызовут на ковёр, – предупредил их солдат, забрал рацию и поспешил обратно.
– Солохов. Вы и вся ваша компания в восемь после дежурства ко мне. Будем разговаривать! – предупредила рация.
– Так точно, товарищ майор! – отчеканил Антон.
Он убрал рацию в карман и, опустив голову, поплёлся на своё место. «Первый серьёзный проступок за два года. Как старшему, мне никак нельзя было совершать неосторожных действий, – думал он. – Наверняка губернатор позвонит начальству, а там могут принять воспитательные меры – так называемую показательную порку. Эх, невовремя он проехал».
– Антох, не грусти. Если и трахнут, так всех, – попытался поддержать напарника Миха.
– Тут вплоть до увольнения может дойти. Всё-таки первое лицо города проехало. Откуда вообще он взялся на этой машине, почему не внесли в список?
– Да чёрт его знает, это начальство. На чём хочет, на том и едет. Похоже, это была машина Власова, его зама. Он единственный, кто остался на своём месте. Храбрый мужик.
– Эй, смотрите! – раздался взволнованный голос Санька. – Эта-то куда прёт?
Санёк
