сновавших повсюду духов он внимательно следил за мной.
Я постарался скрыться от слуг брата, и это удалось весьма легко. Моя врожденная способность быть невидимым оказалась весьма кстати. Взгляд брата исчез, оставив меня вновь одного.
Все живущие во Тьме существовали в некоем симбиозе. Каждый являлся пусть не большой, но значимой частью жизни другого существа. И, возможно, даже сами того не ведая, тёмные твари каким-либо образом поддерживали жизнь соседа. Кто-то своей плотью, кто-то душой, а некоторые и тем и другим.
Главное отличие порождений Тьмы – уровень разума. Он определял порок в тёмной душе, управляющий помыслами. Поэтому кто-то был горделивым, кто-то алчным, кто-то гневным, а в других умещалось несколько пороков сразу. Как, например, в моём случае, но мои пороки будто спали и себя никоем образом не проявляли. Эти неотъемлемые частицы тёмных душ являлись движущей силой каждого живущего во Тьме существа, благодаря которым все твари находили свой удел, занимая миры, реальности и пространства.
Некоторые уживались друг с другом, а другие видели смысл в борьбе, уничтожая и завоёвывая собратьев. Но все дети Тьмы жили по закону, основной постулат которого – выживает сильнейший. Поэтому слабые существа старались брать верх количеством, хитрые обманом, сильные мощью. В общем, кто как мог, так и боролся за своё существование. Правил пороками, решая судьбы тёмных порождений, также один из первородных демонов. Своей властью он сохранял равновесие между существами, вмешиваясь, когда какой-нибудь вид мог стать доминирующим и уничтожить остальные.
Я достаточно долго летел сквозь Тьму, познавая заселяющих её существ, не заметив, что оказался в совершенно незнакомом мне месте. Вспомнив о своей цели, я решил проверить, удастся ли мне мгновенное перемещение, о котором говорил Вельзевул. И для проверки решил переместиться туда, где встретился с хозяином ада. Только я подумал о иссиня чёрных скалах, сквозь камень которых пробивался красный свет лавы, как предо мной образовался тоннель. Нырнул в него и через некоторое время увидел острые, уже знакомые вершины каменной тверди мира. Укутавшись в крылья, уселся на пике скалы около того самого плато, где совершил первые шаги и задал себе вопрос: «Какое же моё место в этой бескрайней сущности, чьё имя Тьма?»
Моя мать была наполнена жизнью, представляющей собой одно целое, каждый организм которого являлся нужной, неотъемлемой частью. В противном случае слабый, изживший в себе право на жизнь представитель Тьмы немедленно уничтожался, и освободившееся место занималось другим, более сильным существом, способным выполнять необходимую функцию. Всё здесь находилось в некоем порядке, где своё место я не находил, потому что не чувствовал его. Вообще чувства, которыми меня наделили с рождения, являлись неким компасом в бытии. Способность прислушиваться к ним и с их помощью принимать решения вложил в меня тот, кто преследовал какую-то цель, сотворив
