о запрете. И дело здесь даже не в колдовской силе, а в связи с родом. Чем длиннее коса, тем глубже чувствуешь свои корни. Приходилось уважать наказ и мучиться с гривой до пояса, заплетать немыслимые кренделя, дабы не путались в паклю.
– Кажется, да. Фух, давай. – я закатала рукав и подставила запястье. Альма поморщилась, но приложила печатку к потухшему следу. Не приятное жжение стянуло кожу и вспышкой выключила половину органов чувств. Мир утратил полноту красок, исчезли ауры и магические потоки. Я стала как все обычные люди без дара, а печать набрала четкость, наливаясь коричневой краской с изящной руной «Наутиз», означающая замок, перекрывающий магию не дипломированным ведьмам.
Снимающая зарок печатка находилась лишь у родителей или опекуна, а также была заложена магией в стены Даркмурта, что автоматически освобождали носителя от блока.
– В добрый путь. – присела травница «на дорожку», я примостилась к ней на потертый сундук, настроившись на дорогу. Лобастая серая морда Касси с холодным носом ткнулась мне в ладони, тоже прощаясь. Я потрепала ее по серой холке, в ответ волчица лизнула метку, ощущая запрет.
– Может, не поедешь? Гроза будет, – с надеждой спросила ба, обнимая меня за плечи.
– Я уже решила. – упрямо, но мягко ответила ей. – К тому же нужно приехать пораньше, посмотреть расписание, списки переформирования студентов, подготовиться.
Ба вздохнула, понимая, что если я уже что–то решила, то уговаривать меня бесполезно.
– Духи с тобой, милая. – поцеловала в щеку и начертала в воздухе руну «Беркана», означающую Берегиню–мать.
– Напишу, как доберусь! – крикнула, закрывая прутовую калитку, беря курс на Истан, где как раз в полдень должен был отходить обоз в сторону Даркмурта.
Воздух уже нагрелся, а птицы попрятались в тени деревьев от жаркого солнца, что аномально палило в конце серпня месяца. По дороге мне встретилась Велька, что частенько захаживала из любопытства к нам с ба. Девчушка, что жила на окраине деревеньки, была сущей стрекозой и искательницей приключений. Ее рыжие кудри полыхали огнём, а хитрые янтарные глаза и лукаво вздернутый носик придавали сходство с лисицей. Так ее и называла. Ох и повезёт кому–то, но пока Велеславе было одиннадцать и ее неуемное любопытство сводило с ума чету Майских, которые вечно снаряжали отряды на поиски дочки–егозы.
– Вот станешь настоящей колдуньей и меня в ученицы возьмёшь. – шла спиной вперёд и смешно целилась самодельным луком в кроны деревьев.
– Деловая ты, Велька.
– У меня хоть такого дара сильного нет, но зато я природу чую. – деловито рассуждала малышка, вскинув указательный палец вверх. У кого только жест подсмотрела?
Велеслава действительно имела дар и могла стать хорошей ценительницей. Травы и зверей девчушка ощущала как своих родных.
– Если родители согласятся. – привела я слабый аргумент. Семья Майских мечтала выдать яркую дочурку за какого–нибудь
