праведного гнева и зависти культурные квартиросъемщики и квартировладельцы, а на адрес, с коего был произведен звонок хронически откликалось только 27-е, которому было глубоко насрать, кто гадит у соседа на участке! Веселая компания продолжала отдыхать, нарушая открыточный вид из окна, и оскорбляя вседозволенностью.
Проколы неизбежны, совпадения – тем более. У жизни вообще под хвостом то кнут, то пряник.
С нашей стороны набережной озабоченные согорожане не ленились иногда дойти до телефонной будки, и оттуда приходилось приезжать уже «Пятерке». Бежать было некуда, разве что вплавь через речку, но обламывало, да и не особо климатило сдохнуть по пьяни под очередным речным трамвайчиком, русалку им в жены, да вилы Нептуна им в задницу!
Стуканули, как-то с обеих сторон одновременно. Поверив внутреннему чутью, наслушавшись сторонних матюгов и, приняв во внимание исчезновение Оголтелого, мы, подхватив свои банки с пивом, успели-таки добежать и взобраться на мост, надеясь прорваться к Инженерному замку. Там уже стояли, не двигаясь, две упаковки…
Один взгляд назад ничего не дал – там была еще одна. Мы застряли посредине моста. Менты отдыхали, в ожидании: куда же все-таки мы двинемся, и кому придется комплектовать весь этот паноптикум: брать на мосту ни тем ни другим не улыбалось! А мы стояли, осознавая, что только здесь находимся в полной безопасности. Грустно было и тем и этим.
Поняв, что в данной ситуации нас винтить никто не собирается, мы расчехлили свои банки и, под «Ой, мороз, мороз!» продолжили начатое. В конце концов, загребут – так загребут, место клизмы изменить нельзя! Был чисто спортивный интерес, кто раньше сдастся – Сцилла или Харибда?
«Пятерка» сдалась раньше, да и руно уже заканчивалось, одиссея же совершила камбэк и, набрав пива, продолжилась в пьяном садике.
Алекса чуйка и тогда не подвела, Царствие, ему Небесное!
Есть все-таки в нас, питерцах, и не только в нас, но и в приезжих, долго живущих здесь, стремление быть к воде поближе, а летом в хорошую погоду – особенно. Неистребима жажда моря на болоте!
А в жару, да в центре, да под пивко, сам Бог велел! И дышится легче, и подзагореть слегка можно. А когда еще и ехать далеко и в ломак физически, вчерашнее по организму шляется неприкаянно, ища выхода наружу: хорошо, чтоб источник напитка поблизости располагался – то лучше места, чем пьяные спуски на Фонтанке не найти!
Покупая пиво в розлив, его естественно следовало во что-то наливать, но о «стеклянной войне» между местными сИнегаллами и нами я расскажу чуть позже, а пока лишь упомяну о том, что у каждого в то время была своя «нычка»: заветная, проверенная боями трехлитровая банка, запрятанная где-то неподалеку (пытай, Гестапо, партизана, где – он не скажет никогда!).
На спуске пиво двигалось по конвейеру: из одной – по кругу. Вновь прибывшие ставили свои в очередь последними, как наиболее «свежее», а с освобождавшимися гонцы,
