что что? Мозг, как назло, не хотел ничего придумывать, я ощущала себя словно в тумане.
– Оригинально, – усмехнулся мужчина, вытирая мокрые руки о ткань джинсов. – У тебя есть планы на сегодня?
– Да. Мне нужно домой, пока мать не подняла на уши всех соседей.
Марк сделал страшные глаза и спросил, не буду ли я против, если он проводит меня до дома. Меня пугал этот сильный, источающий безотчетную угрозу мужчина, и я было уже открыла рот, чтобы сказать…
Да, сказать, что не против, блин.
Мы вместе вышли из леса на залитую солнцем дорогу, и только там я смогла почувствовать себя в безопасности. Болтая (говорил в основном он), мы побрели в сторону разбушевавшегося моря, пальцы мужчины, будто ненароком, легонько касались моей руки. Несмотря на прохладный день, мне стало жарко, а от поясницы к рукам волнами шла тревожная ежистая дрожь.
Когда мы дошли до моего дома, Марк как бы между делом спросил, возможно ли, чтобы мы встретились с ним как-нибудь еще раз.
– Может быть, – ответила я уклончиво и уже хотела было растянуть губы в своей самой обворожительной улыбке, как вовремя заметила слабое колыхание занавески на кухне. Окна были наглухо закрыты, так что у меня не осталось сомнений, что потревожило легкую ткань гардины. Мать никогда не стеснялась подглядывать за другими людьми, и собственная дочь, разумеется, вызывала в ее мелочной душонке самые что ни на есть пытливые чувства.
– Тогда я не прощаюсь, веснушка, – сказал Марк, внимательно наблюдая за мной.
Он заметил мой взгляд, брошенный за его спину, но оборачиваться не стал. Ухмыльнувшись, он ленивым движением поправил темную прядь волос, рывком шагнул ко мне и одними губами прошептал:
– Думаю, у тебя есть где-то минута, чтобы придумать отмазку для матери.
Пораженно выдохнув, я еще долю секунды вдыхала его запах, потом в нос ударил холодный поток воздуха, Марк подмигнул мне, развернулся и быстрым шагом пошел прочь.
Только когда мужчина скрылся за поворотом, я поняла, что всё это время была напряжена до самых кончиков пальцев на ногах. Да что там говорить, я вся дрожала, как в лихорадке! Постояв некоторое время под полуденным солнцем и выровняв дыхание, я сделала глубокий вдох, расправила плечи и толкнула входную дверь.
В прихожей я мигом разулась и не смотря по сторонам припустила к лестнице.
– София! – голос матери прозвучал из самого темного угла кухни. – Кто был этот парень?
– Никто, – я быстро-быстро подымалась в комнату.
– С кем ты разговаривала, Соф?
Я молча зашла в спальню, закрыла дверь на задвижку, села на кровать и, яростно застонав, сжала виски руками.
Мне всегда было чуждо мужское внимание. Я не знала, как разговаривать с парнями, не знала, как реагировать на интерес с их стороны, я ничего о них не знала. И еще я не знала человека, кто мог бы помочь мне узнать их ближе. Кто разъяснил бы мне, что нужно говорить,
