самом деле все просто: рассудительность – это то же, что трезвенность, адекватность и вообще разумность, опора на знание, а не только на ощущение. В сегодняшнем чтении Соломон говорит, что, «чтобы соблюсти рассудительность», нужна премудрость. То есть рассудительность есть не просто знание добра и зла, но способность к рассуждению о том, как сделать добро и не сделать зла. Эта способность настолько важна, что древние подвижники называли рассудительность высшей добродетелью. Это не значит, конечно, что она выше любви, но благодаря ей мы учимся проявлять любовь наилучшим образом.
Каково же место чувствам в человеке с точки зрения вероучения Церкви? Разве не Бог вложил в нас чувства, разве не Он дал нам разум?
Конечно, именно Бог сотворил нас разумными и чувствующими существами. В раю, до грехопадения человека, в нем господствовал дух, и все остальное было подчинено этому духу. В человеке были чувства, но они не были омрачены грехом, не были собственническими, эгоистичными, обесценивающими другого… Когда был совершен грех – чувства осквернились и в этом искаженном состоянии стали господствовать.
В нас много прекрасных чувств, но если мы обратим на них пристальное внимание, то увидим, что все они в той или иной мере поражены грехом. К примеру, влюбленность, которую сегодня все принимают за единственно настоящую любовь, – действительно может быть тем возвышенным даром Божиим, благодаря которому мы оказываемся способны к тому, чтобы трепетно, бережно, благоговейно воспринять ближнего, быть готовым к верности и жертвенности в любой момент… Влюбленность может вырасти до подлинной, сердечной любви, которая не подвластна переменам и никогда не может причинить боли ближнему. Но если эта же влюбленность становится кумиром, если ее считают высшей ценностью, на которую надо ориентироваться, она может стать и хищнической, и потребительской, и безжалостной. Вся возвышенность и чистота может померкнуть.
Что же позволит нам правильно вести себя? Именно рассудительность, то есть способность трезво, с ориентацией на заповеди Божии, разобраться в себе и, верно оценив свои чувства, удержаться от греха, устремившись к истинной добродетели.
Епископ Феоктист (Игумнов): Однажды я отпевал в нашем храме одного еще не очень старого мужчину. Ближе к концу отпевания, чтобы узнать о том, где будет проходить прощание с усопшим, я принялся искать ближайших родственников покойного. Таким родственником оказалась молодая женщина, которая все время стояла в некотором отдалении, – она была единственной дочерью умершего мужчины. Эта женщина имела совершенно спокойный вид и не проявляла никакого интереса ко всему происходящему. По всем организационным вопросам она отсылала меня к «вон той женщине». «Вон та женщина», напротив, не отходила от тела и видимым образом скорбела об ушедшем.
Не надо обладать дедуктивными способностями Шерлока Холмса, чтобы представить себе предысторию всей этой картины. «Вон та женщина», конечно
