за друг?
– Ты его не знаешь, это мой коллега по работе. Извини еще раз, ложись без меня.
– Хорошо, – ответила она, скидывая туфли и расстегивая платье. – У меня завтра выходной, может, отпросишься завтра с работы, съездим куда-нибудь?
Аня в надежде считала секунды его молчания.
– Конечно, – наконец ответил Олег. – Для тебя все, что угодно. Сходим в кино, потом устроим пикник на берегу реки.
– Хорошо, – улыбнулась она. – Я люблю тебя.
– Сладких снов, дорогая.
Женщина допила вино и сняла платье. Поднявшись с дивана, она перевернула столик, и посуда кувырком полетела прочь.
– Теперь мне гораздо лучше, – улыбнулась женщина и, взяв на руки кошку, поднялась в спальню.
Утро встретило ее головной болью и неприятным привкусом во рту. Несмотря на эти мелкие неприятности, Аня встала с постели с ощущением радости и приятным предвкушением. Именно сегодня её муж согласился отпроситься с работы, чтобы побыть с ней вместе. Женщина сдвинула шторы и впустила солнце в свое сердце.
Главный врач психиатрической клиники надел очки и начал читать отчет о болезни Дорофеева Дмитрия. Ничего особенного, все анализы в норме. Это может значить лишь одно, и для этого Сергей Александрович нажал кнопку на телефоне и вызвал к себе психиатра с наркологического отделения. Тот славился тем, что мог безошибочно сказать, симулирует больной или нет.
Аня включила любимую музыку и принялась за уборку. Никогда еще уборка не казалась ей таким радостным мероприятием. Ариэль, чувствуя настроение хозяйки, весело бегала за ней из комнаты в комнату.
Дмитрий удивился, когда в палату вошла не Аня, и его проводили в другую комнату с белыми стенами и холодным столом, за которым сидел человек с таким же холодным стальным взглядом.
Закончив уборку, Аня выпила чашку крепкого кофе и легла в горячую ванну, наполненную фруктовыми ароматами.
Дмитрий сел на край стула и уставился в стену, боясь встретиться взглядом с человеком напротив.
– Поведай мне свою историю о тьме, – не сказал, а бросил в него слова психиатр. – Я хочу помочь тебе, – добавил он мягче.
– Я бог таинственного мира,
Весь мир в одних моих мечтах.
Не сотворю себе кумира
Ни на земле, ни в небесах.
Моей божественной природы
Я не открою никому.
Тружусь, как раб, а для свободы
Зову я ночь, покой и тьму.
– Пишешь стихи? Похвально.
– Это Сологуб. Стыдно не знать.
– Я поэтами не интересуюсь. Мне нужен ты. Назови мне свой домашний адрес.
– Я не помню.
– Ты все прекрасно помнишь. Я скажу тебе одно – просто ты решил пожить за счет клиники. Ты бездомный, вот и притворяешься
