ведь подобная операция требует много времени, плюс подготовительный период!
– В обычном варианте – да. Но я уже давно разрабатываю специальную ускоренную программу трансформации, и теперь мне крайне необходимо её на ком-то испытать, нужна подходящая морская свинка. Свинки под рукой нет, зато есть ты, так что марш на стол!
Сама операция заняла десять часов, которые Ольга не запомнила по причине глубокого наркоза и была очень рада этому: Елена и Владимир Ильич, работая в паре, буквально выпотрошили девушку, перебрали всё внутри и сшили заново. Её сердце стало другим – гораздо мощнее, оно теперь может качать кровь в головной мозг при самых сильных перегрузках, основные артерии также усилены. Большая часть нервной ткани заменена синтетическим аналогом. Её прежние армированные кости показались Черновой смехотворно непрочными, потому в скелет были введены хирургические нанороботы, которые уже приступили к переработке костной ткани в значительно более плотный материал. Именно их работа обеспечивает тупую бесконечную боль, от которой не помогают никакие таблетки. И ещё много чего другого, что уже изменяет её тело, превращая в идеального космонавта.
После завтрака в расписании у нового матроса назначена пара проверок оборудования, на которую не потребовалось много времени, и дальше Ольга отдыхает, терпя боль и убивая долгие часы, бросая в деревянную мишень маленькие метательные ножи. Елена просматривает свежий выпуск «Космической хирургии» у себя в отсеке, кроме них, на корабле никого нет – все ушли в город. Из динамиков доносится голос Дэвида Боуи, вызывавшего на связь майора Тома, когда вспыхивают красные огни боевого режима, а песню прерывает голос Владимира Ильича:
– Внимание, общая тревога! В доке 28 стрельба!
– Елена?!
– Не суетись, это не у нас. Оставайся на месте, жди указаний. Наши уже знают.
Проекционный экран, развернувшийся в центре кают-компании, представляет её взору бетонное кольцо двадцать восьмой стоянки, расположенной пятью километрами южнее.
– Десятикратное увеличение.
Та же стоянка вблизи – прожектора на мачтах горят через один, из какой-то пробитой трубы травит воздух, у ведущей в док эстакады лежит, опрокинувшись на бок, лёгкий вездеход, рядом с ним неподвижное тело в скафандре. Полминуты там ничего не происходит, затем яркая вспышка, из дока вырываются потоки пламени, на которых величественно вздымается оранжевая полусфера среднетоннажного транспорта.
– Средь бела дня на гоп-стоп взяли, беспредельщики, – ни к кому не обращаясь, бросает Елена
– Не взлетит, тяги не хватит, – отвечает Ильич, ехидно усмехнувшись.
Транспорт поднялся на пятнадцать километров, когда по его корпусу дважды прокатывается бесшумный пламень – рентгеновский лазер. Двигатели беглеца глохнут, корабль на пару секунд зависает в пустоте, затем начинает падать, сначала медленно, затем всё быстрее.
