Ратибор, отхлёбывая из своего кувшинчика. – Пожалуй, лишь ненамного хуже, чем у князя на столе…
При этих словах Мефодий аж зарделся от удовольствия:
– Рад стараться!
Между тем Буслава, сестра Варнула, вторая помощница Мефодия, оставшись одна, явно не справлялась с сыпавшимися на неё заказами; захмелевшие волки начали недовольно ворчать да покрикивать на суетливо снующую туда-сюда нерасторопную разносчицу. В конце концов, это закончилось тем, чем и должно было: один из них, тот самый «скудоумный говорун», больно ущипнул её, пробегающую мимо, за задницу. Буслава от неожиданности вскрикнула и, резко развернувшись, не удержала поднос с вином, который и опрокинулся на заржавшего было аки конь Красимора, окатив его с головы до ног; рядом с ним упал на пол и раскололся вдребезги полупустой уже кувшин с напитком богов.
– Ой, извините, пожалуйста, я нечаянно… – Буслава задрожала, как осиновый лист на ветру, предчувствуя надвигающуюся грозу.
– Ах ты дрянь такая! – под ехидные смешки сидящих рядом приятелей облитый винишком, взбешённый воин вскочил и, схватив помощницу трактирщика за волосы, притянул к себе и проорал прямо в её широко открытые, перепуганные глаза: – Да ты сейчас всё это языком уберёшь, тварь! Сначала с меня слижешь, а потом и с пола, поняла?! – после чего разгорячённый хмелем воитель, продолжая держать одной рукой несчастную за растрёпанные кудри, другой, быстро размахнувшись, ударил Буславу по лицу. Та отлетела метра на полтора и, сбив пару стульев, что стояли недалече, неподвижно распласталась практически в центре зала «Дальней дороги». Из её разбитой губы обильно сочилась кровь.
– Что разлеглась, корова?! – вальяжно подошедший к упавшей девушке «скудоумный говорун», явно наслаждаясь превосходством в грубой физической силе, неторопливо по новой схватил свою жертву за волосы, накрутив их на кулачишко, и сильным рывком поднял её, злобно при этом прошипев: – Подъём, бурёнка, я только начал развлекаться!..
У Буславы от боли аж слёзы брызнули из глаз; озверевший негодяй явно знал, как причинить страдания женщине. Вот он опять замахнулся правой дланью, приготовившись снова ударить зажмурившуюся от страха и отчаяния беззащитную деву, но повторить свой мерзкий поступок ему было не суждено; Ратибор, оказавшийся тут как тут, левой лапой быстро схватил недоноска за его поднявшуюся для удара руку и, рывком развернув его к себе, от души всадил правый кулак в челюсть зарвавшемуся садисту. Раздался характерный звук сломанной лицевой кости; мерзавец, красиво пролетев метра четыре, не меньше, врезался прямо в толпу своих отдыхающих друзей, сметая всё, что можно, со стола и заставляя их с проклятиями вскакивать на ноги. Лицо подонка представляло собой кровавую кашу, когда он неподвижно замер у стенки трактира; сломанная челюсть, откушенный язык и выбитая добрая половина зубов только украшали (по мнению Емельяна) разбитую в хлам физиономию самодовольного негодяя.
– Запомни, Емеля, одну простую истину: мужчина, который бьёт женщину, –
