политикой само ее бросающееся в глаза отсутствие.) Народ со средневековым самосознанием на общем уровне и блестяще одаренными в самых разных областях индивидуумами, умеющими вписаться в современную конкретику чуть ли не лучше всех. Продекларированное право на самоопределение обернулось разбойничьей вольницей, жертвами и разрушениями, само существование национального очага находится под угрозой. Надежды на общекавказское восстание «против русского гнета» или на масштабную интервенцию мусульманских союзников могут реализоваться только в кошмарном сне. Напротив, интернирование проживающих в России и депортация проживающих в Чечне чеченцев, хотя также маловероятны, могут, однако же, при определенном развитии событий иметь место. Исторических прецедентов хватает. Самый масштабный и трагический из них – двухтысячелетнее еврейское Рассеяние после поражения восставших иудеев в двух войнах против Рима (эту историческую параллель я однажды рассмотрел подробно в статье «В зеркале Иудейской войны: Чечня»[7], журнал «Новая Россия», 1996, № 1). Есть и другой – столь же удручающий пример: североамериканские индейцы, которым после чудовищной взаимной резни предоставлен выбор оставаться в резервациях (сохраняя национальный очаг) или растворяться в общеамериканском «плавильном котле». Не исключено, что в дальнейшем, когда необходимость в контролируемом конфликте отпадет, равнинная Чечня будет освоена «пришлыми» (хотя кто тут пришлый, сказать трудно), тогда как горная Чечня получит статус именно резервации. Правда, сколько перед этим будет пролито крови, причем с обеих сторон, сказать трудно.
Перспективы исключительно мрачны, поэтому о них предпочитают не думать. Каковы бы ни были сегодняшние – сиюминутные или длительные – политические интересы тех или иных сил (да и экономические – вспомним нефть и нефтепроводы! вспомним наркотики! вспомним все от «чеченских авизо» до сегодняшних «восстановительных работ»), сколько бы ни сталкивалось право нации на самоопределение с нерушимостью границ суверенного государства, как бы ни развивались события в самой России и по ее ближнему и дальнему периметрам – трагичность, а главное, безысходность ситуации были запрограммированы в тот день, когда Борис Николаевич Ельцин делал «операцию на носовой перегородке», а неопознанные самолеты бомбили Грозный.
Чеченская война была и остается преступной с обеих сторон (что, разумеется, не перечеркивает доблести ее участников), но это, сказали бы юристы, «преступление, преследующее цель избежать ответственности за предшествующее преступление». Ее нельзя было начинать, эту войну, ее нельзя было начинать Ельцину, ее нельзя было завершать Ельцину, ее нельзя было возобновлять Ельцину. Но, раз уж она идет, необходимо, отказавшись от регулируемой бездеятельности, довести ее до победного конца. До настоящего победного конца, а не до его безвольной имитации. Хуже не будет.
Честные девушки
См. с. 190 наст. изд.
