что не будем поддаваться всепожирающей ненависти по отношению друг к другу и побеседуем. Как ты смотришь на это? – он красноречиво поднял брови.
Леон остановился в десятке метров от трона – дальше путь был закрыт. Я осторожно протянул вперед ладонь, и пальцы мои коснулись невидимой, холодной и гладкой поверхности силового щита. Я замер рядом с Мастером …
– Мне не о чем беседовать с тобой, сын Карла Тридана, – сухо ответил Мастер. – Мы пришли уничтожить тебя …
Глава 6
Какое-то время Светоч красноречиво молчал, словно давал Леону возможность еще раз взвесить то, что он только что сказал. Но, Мастер так и не оправдал его надежд – он стоял перед своим врагом, скрестив на груди руки, и молчал. Наконец, Эдей прервал возникшую паузу – он картинно сложил ладони и несколько раз похлопал ими, имитируя аплодисменты.
– Браво, – безэмоционально произнес он. – Жаль, что ты не хочешь ни о чем говорить … А я-то грешным делом предполагал, что в случае нашей встречи мы с тобой побеседуем за бокалом-другим вина. И ты, может быть, просветишь меня относительно трагической гибели моего отца …Каково это – переступить через родную кровь, а, дядя?
Если он и хотел вывести моего спутника из душевного равновесия, то это у него не вышло. Мастер продолжал молча смотреть на него – так, как смотрят на какое-нибудь необычное, но крайне отвратительное существо, – с долей интереса, но, не скрывая своей неприязни. По всей видимости, такая реакция, а вернее – ее отсутствие, заставило Светоча сбросить показную маску радушия и благожелательности.
– Почему ты не отвечаешь мне?! – с яростью воскликнул он и ударил кулаком по подлокотнику трона. – Долгие-долгие годы я ждал этой встречи и не раз представлял себе – что именно и как я скажу тебе! Ты подло убил моего отца, поставив эфемерные интересы короны превыше кровных уз! Ты похоронил его как собаку! Ты … ты …
Эдей Тридан поперхнулся и, покраснев, схватился за горло. Вены на его лбу вздулись. Но, через мгновение он уже справился с ситуацией и вновь с вызовом взглянул на Мастера. Легкая улыбка тронула тонкие губы моего спутника.
– Да, – тихо ответил он. – Я. Именно я убил бешеную собаку, в которую превратился мой брат и твой отец. И похоронил ее так, как и принято хоронить бешеных собак. И возблагодари меня за то, что я вообще предал это тело земле, а не оставил в качестве угощения для стервятников на вершине горы Тали!
По тому, как в ходе этого монолога стекленели от всепожирающего гнева глаза Светоча, я осознал – сейчас тот полностью слетит с катушек, и поспешил вмешаться:
– Ой, все эти встречи никогда не видевших друг друга родственников всегда необычайно трогали мою чувствительную душу! Эдей, что ж ты молчал об этих обстоятельствах во время наших коротких, но таких насыщенных событиями встреч. Вот я бы точно нашел – о чем с тобой поговорить!
Взгляд Светоча вновь обрел осознанность – сбрасывая налет временного помутнения разума, он покачал
