в неподвижных глазах Шаманова проскользнула искорка интереса. – Были два ваххабита полгода назад, потом их перевели.
– Куда?
– Не помню, но если нужно узнаю!
– Ваххабиты представляют большую опасность, – с важностью подчеркнул Юрий Юрьевич, попивая чаек, – они начали вовлекать русскую молодежь, распространяют, так сказать, дурное влияние.
– Сейчас ваххабитов здесь нет. Пока нет! – Шаманов отрицательно качнул своей крупной рыжеватой головой. – У нас агентура заряжена, поскольку была ориентировка, чтобы работали на выявление…
– Понятно! Спасибо, Булат!
Юрий Юрьевич посчитал, что миссию свою выполнил. Он оставил координаты: дал номер своего телефона, взял номер у Шаманова. За время разговора им никто не мешал, никто не входил в маленькую, но уютную комнату, рассчитанную на двух оперов СИЗО, словно вышестоящие начальники дали негласную команду их не тревожить.
Гонцов был доволен поездкой, полностью удовлетворен собой, сегодняшним днем. Ему показалось, что и Шаманов тоже доволен, но почему осталось неясным. Кто их знает, этих надзирателей? Может, увидел нового человека, вот и обрадовался. Здесь же скучно, в этом изоляторе: крыши, корпуса, колючка, зеки – и больше ничего! И небо. Ущербное небо, точно большую часть его украли, а над СИЗО оставили лишь небольшое лоскутное одеяло из бело-голубых полос.
Московская область, Солнечногорский район, дорога к садоводческому товариществу «Сенеж» неподалеку от Ленинградского шоссе, 28 июня, 11:58
Ближе к обеду, когда ничто не предвещало неожиданного вызова, и майор полиции Роман Песоцкий сидел в своем кабинете, лениво перекладывая бумажки и перебирая в уме ближайшие кафе, куда можно было отправиться пообедать, раздался телефонный звонок сверху. Надо было срочно выехать на место происшествия к дачам кооператива «Сенеж».
На месте он встретился с членами следственно-оперативной группы, представился. Впрочем, особой нужды в этом не было, поскольку Следственный комитет представляла давно знакомая ему еще по учебе в юридической академии Оксана Яркова. За время после выпуска из alma mater Оксана успела выскочить замуж, развестись. У нее был ребенок. Это ее вспоминали Песоцкий и Ковалев, когда Дмитрий заметил Яркову в телевизоре, дававшую интервью по поводу теракта на остановке.
Все трое поддерживали те необременительные отношения, которые часто складываются между бывшими однокашниками и которые нельзя назвать тесными. Иногда они встречались на совместных вечерах, отмечая годовщины выпуска, иногда перезванивались и обменивались новостями о знакомых. В отличие от других сокурсников, направивших стопы в гражданскую юриспруденцию, они надели погоны, и поэтому, их послевузовская связь казалась оправданной. Ведь они принадлежали к правоохранителям, как к некой родственной семье, имевшей один корень, но разные боковые ответвления.
Еще подъезжая к дачам по узкой асфальтовой
