искры. Это было слегка невежливо. Предчувствуя наступление чего-то не очень хорошего, Онфимка втянул голову в плечи и зажмурился. Земля под ногами задрожала и начала трястись – сначала едва различимо, затем все сильнее и вдруг вздыбилась вверх, отчего путники, упав, беспорядочно покатились с холма к кромке воды. В ужасе они забрались в лодку и поплыли к берегу, но бывшее спокойным озеро, вдруг забурлило и закипело, и маленькую лодочку закрутило водоворотом на одном месте. С берега донеслись испуганные крики ростовских людей:
– Хозяин проснулся! Бегите к князю!
Онфим как во сне смотрел на то, как огромный остров поднимался все выше, закрывая собой небо и солнце. Наконец, из воды показалась огромная косматая голова. Медведь!
Остров оказался огромным медведем, который встал на задние лапы, поднял вверх передние и заревел так сильно, что во всем городе разом подскочили и снова встали на землю все дома.
– Как посмели смертные разбудить меня?! – ревел Медведь.
Дрожавший от страха и клацавший клыками Никита неожиданно обиделся от такого оскорбления, задрал повыше пушистый подбородок и высокомерно произнес:
– Ну не все тут такие уж смертные, батенька! Некоторых, к примеру, непосредственно с того света отправили и без всякой помощи, заметьте! – тигроконь показал на золотых идолов, теперь совсем не величественно висевших на спине и боках Медведя.
Медведь сузил глаза и протянул огромную лапу к Никите, который, совсем как кот, прижал уши к голове, ощерил зубастую пасть и приготовился защищаться. Но Медведь неожиданно погладил его по рыжей пушистой шерстке, да так приятно, что от неожиданности Никитка муркнул. Луций прижимал к себе Онфима, обнажив длинный нож, который тоже нашелся в каком-то потайном месте его необычайного плаща.
– Что ж, – усмехнулся Медведь, – тогда милости прошу!
Он резко махнул рукой и сжал в ладони сразу всех – и лодку, и тех, кто был в ней.
Стало темно и мир стремительно полетел вниз, голова у Онфимки закружилась и он потерял сознание. Только сильные руки Луция не давали ему упасть…
… Очнулся Онфим в уютном кресле, укутанный в мамин плащ. Напротив горел огонь в веселой, ярко расписанной печке, кипел огромный чайник с травами. Избушка была небольшая, но очень уютная, только в ней совсем не было окон – свет шел лишь от печки, да от нескольких свечей на большом столе в центре.
Медведь стоял у печи и ждал пока закипят травы. Росту он стал обычного, морда его подобрела, глаза светились мягким светом. За столом сидели Луций с Никитой и с аппетитом уплетали какую-то запеченную дичь. Когда чайник закипел, хозяин налил ароматный травень в большие глиняные чашки с нарисованными птичками. Одну из них сунул Онфимке под нос. После трех глотков этого горячего варева, пахнувшего летним лугом и ранним медом, мальчику стало очень хорошо и тепло, все страхи исчезли.
– Ваш приход – и радость, и печаль для
