стремительно темнел, переходя к темно-карему через теплые янтарные оттенки. Ей стало не по себе.
– Нет, малознакомых мужчин тоже не приглашаю, – сказала она. Все-таки надо было пить отворотное зелье, чтобы не играть с ним в гляделки все совещание. Теперь он решил, что может вот так запросто напроситься к ней в гости ночью, и она будет только рада. Неловко получилось.
– Вы очень красивы в таком обличьи, – произнес Александр, глядя на нее.
– Чем же? Радует вид женщины, не тратящей много денег на наряды? – ответила Надежда, возвращаясь к обычному облику. Ей казалось, что он издевается. Ну какая красота тут может быть? Особенно рядом с Аленой. Вот кто красавица!
Он рассмеялся:
–Наряд бабы Яги вам идет, он удивительно подчеркивает вашу красоту. Вы выглядите как воплощение стихии – сильная, опасная, и вместе с тем прекрасная. В этом платье вы обычная, каких много. Хотя все равно хороши. Ну хоть глаза не гасите!
– В каком смысле? – удивилась ведьма.
– В таком смысле, что они у вас синие, а вы их делаете серыми, зачем? Синий цвет не настолько необычен, чтобы выдать в вас ведьму человеку непосвященному, – он говорил серьезно, ему действительно нравилось.
– Ну, наверное, вы правы, – согласилась она, – но серый меньше бросается в глаза, и я выгляжу более обычно, как вы выразились. Хорошо, оставлю синие, специально для вас.
Ведьма уже успела сделать глаза серыми, и теперь он наблюдал, как они стали меняться – будто тучи рассеялись, открывая безоблачное небо. Причем не дневное голубое, как у светлых, например, у той же Алены, а загадочно синее, какое бывает в сумерках перед наступлением ночи или наоборот перед рассветом. Такое, глядя на которое хочется взлететь до того, что начинает болеть спина там, где должны быть крылья…
Рассвет, между тем, уже наступил. Белые ночи в Петербурге коротки. Вот и сейчас, хоть, казалось бы, только миновала полночь, уже собиралось восходить солнце. Июньская ночь подошла к концу. На ближних деревьях защебетали птицы, радуясь новому дню. Кладбище стало тихим и спокойным, навевающим умиротворение. Они шли по пустынной дорожке, по обеим сторонам которой располагались оградки с крестами и памятниками, любовно украшенными цветами. Невозможно было поверить, что всего пару часов назад здесь творилось такое. А лето было прекрасно везде, даже на кладбище. Лето вообще прекрасно, когда не идет дождь. Будучи рожденной в Петербурге, Надежда всегда радовалась ясной погоде.
– Какое чудесное утро! – произнесла она. – Так и хочется полететь, как птица. Давно уже не летала…
– Ну так и полетайте, что вам мешает? – отозвался Александр. – Место безлюдное, никто не увидит.
– Да неудобно как-то. – возразила Надежда. И правда, она давно уже летала только по делу. По какой-то необходимости вроде сегодняшней. Ну еще вместе с дочкой, когда учила ту обращаться с метлой.
– А со мной наперегонки? Давайте? Или вам слабо – я все равно быстрее! – его глаза
