style="font-size:15px;"> – Виделись на Новый год, – призналась она. – Но между нами ничего серьезного. Этого не нужно ни мне, ни ему. Мы друзья. Нам нравится общество друг друга. Вот и все.
Теперь нахмурился я.
– Мы тоже друзья, – сказал я. – Но я никогда не снимал с тебя штанов.
– У нас по-другому, – возразила она и покраснела еще пуще. Потом глянула на меня из-под ресниц. – А тебе этого хочется?
Сердце мое забилось чуть чаще.
– Э… Снимать штаны?
Она повела бровью и склонила голову набок, ожидая ответа.
– Мёрф, я не был с женщиной уже… – Я тряхнул головой. – Послушай, спроси любого парня, хочет ли он секса, и он ответит утвердительно. Так положено, во всяком случае. Общепринято.
Ее глаза сверкнули.
– И ты тоже так ответишь? – поинтересовалась она.
– Я же мужик, – сказал я. – Так что да. – Я нахмурился и подумал немного. – И… и нет.
– Я понимаю, – улыбнулась она. – Ты не хочешь ничего случайного. Ты слишком глубоко ныряешь. Слишком переживаешь. Мы не можем отнестись к этому легко. Ты никогда на этом не успокоишься.
Возможно, она говорила правду. Я кивнул.
– Я не знаю, могу ли дать тебе то, что ты хочешь, Гарри. – Она вздохнула. – И потом, есть и другие причины. Мы работаем вместе.
– Я заметил.
Она даже не улыбнулась.
– Я имею в виду, что… Я не могу смешивать личные отношения и работу. Это вредит и тому и другому.
Я промолчал.
– Я коп, Гарри.
Желудок мой слегка сжался от этих слов: они не оставляли места для компромисса.
– Я знаю.
– Я служу закону.
– Конечно, – кивнул я. – И всегда служила.
– Я не могу от этого уйти. Не могу и не стану.
– Это я тоже знаю.
– И… мы такие разные. Наши миры.
– Не совсем, – возразил я. – По большей части мы болтаемся в одном и том же мире.
– Это работа, – тихо произнесла она. – Но работа – это ведь не все, что касается меня. Точнее, так не должно быть. Я пыталась построить отношения на этом общем деле для обоих…
– Рич, – предположил я.
Она кивнула, и взгляд ее на мгновение затуманился от боли. Еще пару лет назад она не позволила бы мне это заметить. Но я видел Мёрфи и в хорошие, и в плохие времена – в плохие чаще. Она никогда бы этого не сказала. Никогда не хотела, чтобы я говорил на эту тему, но я знал, что ее неудачные замужества ранили ее куда глубже, чем она признавала сама. В некотором роде, подозреваю, они объясняли ее профессиональные порывы и амбиции. Она настроилась на карьеру – в порядке компенсации за другие неудачи.
А может, они ранили ее и еще сильнее. Может, так сильно, что она больше не испытывала желания открываться чувствам. Длительные отношения таят в себе потенциал надолго ранить. Может, она не хотела проходить через это еще раз.
– А если бы ты не была копом?
Она едва заметно улыбнулась:
