Видимо, они уже поняли, что расспрашивать Анну бессмысленно, поэтому напустились на меня.
– Он хочет жениться на Констанце? Правда, Бланш? – возбужденно кричала мне в лицо наша ближайшая соседка – госпожа Исидора, торговка зеленью.
– Он просит приданое или сам обещает заплатить? – наседала с другой стороны жена сапожника.
– А когда свадьба?! – кричали через их головы задние ряды.
Мы с Анной еле пробились сквозь толпу, занырнули в калитку, которую нам услужливо открыли изнутри, и тут же привалились к доскам, пытаясь закрыть засов, потому что добрые соседи так и напирали, пытаясь пройти за нами во двор.
– Я ждала вас, – сказала матушка, целуя меня и Анну по очереди, – иначе они бы не только во двор пролезли, но и в дом. Идемте! Констанце совсем плохо!
Констанца лежала на диване в гостиной и стонала. На лоб ей положили смоченную в холодной воде ткань, но, судя по всему, сестре это ничуть не помогало. Она стонала и металась из стороны в сторону, заливаясь слезами.
– Не хочу!.. Не хочу!.. – всхлипывала она. – Я лучше умру!..
– За лекарем послали? – спросила я, взяв Констанцу за руку. Рука была горячей.
– Нет, не послали, – ответила матушка, добавляя снега из ведерка в таз с водой, в котором лежали еще две свернутые вдвое полоски толстой ткани. – Разве её можно показать кому-то в таком виде?
– Это ты, Бланш? – позвала Констанца слабым голосом, не открывая глаз.
– Это я, сестрёнка, – я сжала руку Констанцы, чтобы подбодрить. – Чего это ты раскисла? Первая красавица Ренна не должна плакать.
– Не хочу за это чудовище, – губы у Констанцы запрыгали. – Он чудовище! Чудовище! Ах, зачем я только взяла проклятую булавку?!
– Не надо так переживать, дорогая, – матушка поменяла компресс на лбу Констанцы. – Король выделяет графа, а его величество не может приблизить к себе чудовище. Ты же видела милорда де Конмора на балу – он вежливый и обходительный.
– Он старый!! – Констанца замолотила ногами по обивке дивана.
– Ему всего-то чуть больше тридцати. И он очень богат, не забывай об этом.
– Богат! – Констанца разразилась слезами. – Кому какое дело до его богатств! Он колдун или убийца! Все его жёны умирают! Я не хочу умирать! Не хочу-у!
Матушка всплеснула руками и посмотрела на меня, прося помощи.
– Так он тебя замуж и не звал, – сказала я спокойно, и истерика Констанцы испарилась как по волшебству.
Сестра приподнялась на диванчике, и тряпка-компресс свалилась ей на грудь. Я убрала тряпку, а матушка поднесла полотенце, но Констанца только отмахнулась.
– Граф прислал письмо, – сказала она, глядя на меня во все глаза.
– И что? Разве он в нем просил твоей руки?
– Но он сказал, что приедет завтра с визитом…
– И что? – я встала и задернула шторы, потому что из-за забора в окно заглядывали настырные
