жалко. Если человек умрет – можете считать отравителем меня и принимать соответствующие меры. А если останется жив, то завтра в полдень буду ждать вас для сатисфакции.
– То есть как – сатисфакции? – разом растеряв весь свой напор, переспросил землевладелец.
– Вы только что голословно обвинили меня в покушении на вашу семью.
– Я не собираюсь с вами драться! – судя по всему, Бальтазар уже понял, что не стоило дергать кота за усы. – И мне не нужен никакой состав, я вам верю. Просто столько всего произошло, кер Арквил. Вы сами понимаете, эта вещица чуть не отправила на поклон к глухому богу всю мою семью, и я растерян… сам не знаю, что порой несу.
Я ужаснулась. Так бусина была отравлена? И я тоже теперь умру? Подняла ладони, рассматривая их на свету, поднесла ближе, принюхалась и тут же в страхе отдернула их, словно они были чем-то опасным. Как быстро действует яд? И о каком защитном составе идет речь? Мне стало казаться, что у меня кружится голова и не хватает воздуха. Сделав несколько шагов, подошла ближе к окну, жадно глотая уличную свежесть – пахло травой и близостью воды.
– Да уж, несете вы действительно непонятно что. Впредь, если рассчитываете на мою помощь, следите за своим языком, – жестко перебил его жалкие оправдания кер. – И вы уверены, что не выронили еще по дороге? Если в ваших деревнях из-за этого начнется внезапный мор…
– Нет-нет. Все на месте. Вот. Их было двадцать три штуки. Кер Арквил, вы уверены, что сможете найти изготовителя? На этот раз пронесло – погибли только четверо слуг, но я боюсь, что эти люди не остановятся. Кто знает, что они еще выкинут…
– Я сделаю все возможное. Так что оставляйте ваши бусы и, уж простите, на кофе приглашать не буду…
Я тяжело сглотнула, и мне показалось, что слюна стала горькой. Это признак отравления? Поняв, что разговор керов подошел к концу, я тяжело осела на пол, понимая, что меня сотрясает крупная дрожь. Бальтазар сказал, что умерло четверо слуг. Как быстро они умерли? Есть ли лекарство? Дышать становилось все труднее. Я не хочу умирать! Я еще столько всего не сделала! Столько не испытала! И как же Мила? У нее ведь никого сейчас нет, кроме меня…
– Айна, Айна… что с тобой? – напротив меня показалось испуганное лицо Арквила. – Айна, ты меня слышишь?
– Пожалуйста, если меня не станет, не выгоняйте Милу… – сдавленно прошептала, чувствуя, как меня переполняет жалость к себе, а на глаза против воли наворачиваются слезы.
– Ты что такое говоришь? – всерьез забеспокоился он. – Да скажи уже, что случилось?!
Он подхватил меня на руки, требовательно вглядываясь в мое лицо.
– Я отравлена… та бусина. Я слышала ваш разговор… – слова приходилось буквально выталкивать из переставшего слушаться горла.
– А я-то дурак… – Арквил вдруг рывком поставил меня на землю. – Пф… актриса.
От резкой смены положения тела в глазах на мгновение потемнело, и мне показалось, что сознание ускользает.
