ей ничего не обломится. А вот после этого нужно ожидать наезда. Скорее всего, привлекут кого-нибудь из полицейских шишек, например, того же Самохина. И хорошо, если именно его.
– Почему?
– А потому что и мы, и Ханины проживаем не в его районе, и такое вмешательство будет незаконным. Если же учесть, что меня там попробуют прессовать, то компромата на господина полковника будет, как выражается наш директор, выше крыши. А я ещё возьму с собой диктофон.
– Хочешь всё записать, а потом держать его на крючке?
– Конечно. Скрытая запись не признаётся в качестве доказательства, но карьеру может испортить. Давай договоримся так. Я звоню со своего аппарата тебе, а уж ты потом созваниваешься с мэром и вводишь его в курс дела. Вряд ли у меня будет возможность долго болтать. Если не буду выходить на связь, звони мэру, и пусть он своими силами ищет меня по кутузкам.
– Как думаешь, когда это произойдёт?
– Думаю, что Ханины не будут тянуть. Мамаша точно появится с утра, а вот успеют ли подготовить наезд до конца занятий – это вопрос. В субботу мы заканчиваем раньше, а психологически выгоднее загрести меня по пути к дому или на выходе из школы, чтобы видели учащиеся, а не из дома, где будут родственники. Так у полиции больше простора для манёвра, а я оказываюсь без связи и поддержки родных. Будь я шестнадцатилетней соплёй, точно запаниковала бы, а так их ждёт сюрприз. Если хочешь, можешь прийти к школе и следовать за мной в некотором отдалении.
– Так и сделаю.
В субботу первым уроком был ОБЖ в специализированном классе, а когда после его окончания толпой направились в кабинет биологии, Ольгу перехватила завуч.
– Дробышева! Иди со мной. Приехала мать Ханина, будем разбирать твои художества.
– Сейчас подойду, Елена Дмитриевна, только положу портфель.
– Иди с портфелем. Чем быстрее разберёмся, тем лучше. Из-за тебя придётся задержать урок.
В учительской, помимо директора и четырёх преподавателей, присутствовала красивая женщина лет тридцати пяти, с надменным выражением на лице сидевшая в кресле у окна.
– Все в сборе, – сказал директор и обратился к завучу: – Кто проведёт разбирательство?
– Давайте вы, Сергей Павлович, – решила Сланько. – Только надо всё сделать быстро, мы не можем надолго задерживать преподавателей.
– Конечно, конечно, – директор повернулся к гостье. – Какие у вас претензии к нашей ученице?
– Она избила моего сына, и я буду требовать самого серьёзного наказания. Её исключение из школы устроит нашу семью.
– А ты что скажешь, Дробышева? – спросил директор у Ольги.
– Если мне делают предложения сексуального характера, а когда пытаюсь уйти, применяют силу, я считаю себя вправе ответить силой. Слов в таких случаях не понимают.
– Что именно предлагал тебе Олег Ханин?
– Быть его девушкой на вечеринке на их даче, после чего там же с ним и заночевать. И не нужно
