тянулись через весь мозаичный пол от большой кровавой лужи, мимо пластмассового ведра и уходили в направлении коридора.
Йенни попыталась рассмотреть дверь в щель между японскими ширмами.
Немного поколебавшись, она сунула палец под пояс подругиной юбки, провела пальцем по всей его длине и отдернула руку, когда в коридоре послышались шаги.
Бабушка прошла мимо будуара дальше, в холл.
Йенни опустилась на колени и расстегнула две пуговицы на блузке Фриды.
Во дворе залаяла собака.
Йенни запустила руку в промокший от пота лифчик Фриды, и та, глядя на нее, пробормотала:
– Не бросай меня.
Йенни пошарила в правой чашечке и нашла, что искала. Вытащила листок бумаги, поднялась на ноги.
Свет за шторами изменился, на миг похолодало.
С диванной подушки капала кровь.
Йенни быстро развернула бумажку. Телефонный номер человека, к которому Фрида собиралась обратиться за помощью. Йенни отвернулась и сунула бумажку себе за резинку трусов.
– Пожалуйста, спаси меня, – прошептала Фрида сквозь стиснутые зубы.
– Я стараюсь остановить кровь.
– Йенни, я не хочу умирать, мне нужно в больницу, иначе никак.
– Лежи спокойно.
– Я смогу ползти, честное слово смогу. – Фрида задыхалась.
Открылась входная дверь, и со стороны холла начали приближаться бабушкины шаги: топот тяжелых ботинок, стук трости о мраморный пол.
Позвякивание ключей на поясе.
Йенни встала у застекленного шкафа и начала нарезать длинные лоскуты для перевязки. Шаги стихли. На ручку нажали, и дверь будуара плавно отворилась.
Тяжело опираясь на палку, вошла бабушка. Она остановилась возле ширм, и суровое лицо оказалось в тени.
– Пора домой.
– Кровотечение уже не такое сильное, – попыталась отговориться Йенни и тяжело сглотнула.
– Там места хватит для двоих, – сухо ответила бабушка и вышла.
Йенни знала, как остаться в живых, но гнала от себя слишком уж определенную мысль о том, что она сейчас сделает и что за этим последует. Она подошла к Фриде и, стараясь не смотреть ей в глаза, схватилась за край расшитого золотом ковра.
– Постой, подожди…
Поскользнувшись в кровавой луже, Йенни, пятясь задом, протащила лежащую на ковре Фриду по мозаичному полу и выволокла ее на мраморный пол коридора. Фрида плакала и твердила, что чувствует себя гораздо лучше, но тихо вскрикивала от боли, когда коврик проезжал по малейшей неровности.
Йенни протащила ее мимо комнаты Цезаря и направилась дальше, в холл, заставляя себя не слушать рыдания и мольбы.
Фрида хотела схватиться за позолоченный табурет; он немного проехал за ней, но Фрида выпустила ножку из рук.
– Не надо, – рыдала она.
Бабушка ждала, стоя в дверном проеме первого этажа. В холле сладко попахивало дымом. Утренний свет за бабушкой был как бы туманным.
