из кухни через дверь, открывающуюся в обе стороны, – действительно ли это столовая Брауна?
– Да, сэр, – ответила официантка. – Искус – на всякий вкус.
– Благодарю вас, – сказал Скриппс. Он уселся за стойку. – Пожалуйста, бобы для меня и бобы для моей птицы.
Он расстегнул рубашку и поставил птицу на стойку. Птица взъерошила перья и отряхнулась. Она пытливо клюнула бутылку с кетчупом. Пожилая официантка протянула руку и погладила ее.
– Какой отважный малыш, – заметила она. – Между прочим, – спросила она с некоторым смущением на лице, – что это вы такое заказали, сэр?
– Бобы, – сказал Скриппс, – для своей птицы и для себя.
Официантка распахнула кухонную калитку. Скриппс успел рассмотреть теплую, наполненную паром комнату с большими котлами и чайниками и множеством сияющих консервных банок на полках вдоль стены.
– Свинью с погремушками, – деловым тоном крикнула официантка в распахнутую калитку. – Одну – для птицы!
– Уже на плите! – отозвался голос из кухни.
– Сколько лет вашей птице? – спросила пожилая официантка.
– Не знаю, – сказал Скриппс. – До прошлого вечера я ее в глаза не видел. Я шел вдоль железной дороги из Манселоны. Меня жена бросила.
– Бедный малыш, – сказала официантка. Она капнула кетчупа себе на палец, и птица благодарно клюнула каплю.
– Меня жена бросила, – сказал Скриппс. – Мы с ней пили на железнодорожной насыпи. Мы любили по вечерам ходить смотреть на поезда. Я пишу рассказы. Один был напечатан в «Пост» и два – в «Дайял». Менкен старается прибрать меня к рукам. Но я слишком умен для таких игр. Никакой Polizei[2] не потерплю. У меня от нее Katzenjammers[3].
Что он несет? Он не контролировал свою речь. А это до добра не доводит. Нужно сосредоточиться.
– Скофилд Тейер был моим шафером, – сказал он. – Я выпускник Гарварда. Единственное, чего я хочу, так это чтобы мне и моей птице дали равный шанс. Больше никакой Weltpolitik[4]. Долой доктора Кулиджа.
Его мысли путались. Он знал отчего. Он ослабел от голода. Этот северный воздух был для него слишком резким и пронизывающим.
– Так я говорю, – сказал он, – не можете ли вы принести мне хоть немного этих самых бобов? Я не люблю торопить события. Я хорошо знаю, когда оставить человека в покое, но…
Кухонная калитка отворилась, и по-явились большое блюдо бобов и маленькая тарелочка бобов, над обоими вился пар.
– А вот и они, – сказала официантка.
Скриппс навалился на большое блюдо. В бобах было и немного свинины. Птица ела с удовольствием, каждый раз поднимая голову, чтобы горошина проскочила через горло.
– Так он благодарит Господа за эти бобы, – объяснила пожилая официантка.
– Действительно божественно вкусные бобы, – согласился Скриппс. Под влиянием бобов в голове у него стало проясняться.
Полиция (
Похмелье (
Мировая (международная) политика (
