ли ключ от тайника и, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, досчитал до десяти, и вышел за дверь, надеясь, что теперь уже выглядит не слишком взволнованным.
Даниль даже укладывался в определенное инструкцией время. Не Анатолий, конечно, с его подчиненными, но те, в отличие от него, высокие показатели готовности пока что демонстрировали только на своих бесчисленных тренировках. Даниль надеялся, что так дальше и продолжится. Пусть ребята стравливают напряжение так, под присмотром одного из выборщиков, организованно, а не носятся по Долине, путаясь под ногами у них с Андреем.
На улице царило нескончаемое лето, как и вчера, как и вообще каждый день в Долине, но сейчас Даниль не ощущал жары. Он чувствовал, как сердце медленно опускается куда-то в желудок, а по спине течет одинокая, невероятно холодная и мучительно неторопливая капля пота. Жутко хотелось вытереться, а еще лучше спрятаться в душе и смыть с себя соленую влажную пленку, которая моментально начала впитываться в одежду, но куда уж там.
Следовало действовать четко по плану, но мысли в голове путались и никак не хотели выстраиваться в нужной последовательности. Именно Даниль разработал большую часть их инструкций по предотвращению вторжений, так почему же сейчас все шло кувырком? Андрей говорил, что любой план рано или поздно сталкивался с человеческим фактором, даже если этим фактором оказывался сам его составитель, но они обладали таким техническим потенциалом и опытом, что Даниль мог позволить себе с ним не согласиться. И все равно боялся. Боялся случайностей, которые невозможно предвидеть, боялся себя.
Постаравшись сосредоточиться, он, наконец, спустился с крыльца и поспешил к большому многоугольному зданию Центра мониторинга, или просто «Центра», где располагались все системы управления общепоселковыми Творцами, да и вообще всеми важными контурами контроля их осколка.
Несмотря на то, что дом Даниля располагался всего метрах в ста от Центра, в целях оптимизации, естественно, по дороге туда ему встретилась соседская девочка – Аня, дочь Николая и Дарьи Петровых. Первый ребенок, который родился здесь, в Долине. Сейчас она уже выросла в озорного белокурого сорванца, со скоростью света носившегося из одного конца Поселка в другой. Вероятно, чтобы пытаться успевать задавать вопросы всем его жителям одновременно. Даниль выматерился сквозь зубы, кляня судьбу за такой подарок именно сейчас. Впрочем, рвани он в другую сторону, этот маневр смотрелся бы крайне подозрительно.
Аня лежала на животе, прямо на пешеходной дорожке из прозрачного полимера, под которой виднелась расползающаяся параллельно земле зеленая газонная трава, и пристально разглядывала ее, постукивая по поверхности дорожки носками белых кед.
Даниль мысленно попросил судьбу оградить его от лишних на данный момент расспросов, потому что несмотря на относительное внешнее спокойствие, чувствовал себя он просто отвратительно. Первый случай после трехсот семидесяти дней
